Убийство номер двадцать - стр. 49
Пока ждет, просматривает отчеты из лаборатории. Появились сведения о волокнах, найденных на одеяле, – это темно-зеленый полиэстер. Синтетический материал, часто используемый в качестве утеплителя, а также при изготовлении мягкой мебели, одежды и веревок. Веревка, думает Адам. Почему нельзя просто сказать «веревка»?
Результаты анализа пятна на одеяле более многообещающи – в составе его в основном натрий, хлориды и сульфаты со следовыми количествами кальция, калия и магния. Морская соль.
– Адам?
– Привет, Кара, – отвечает он, поднимая взгляд и убирая документы обратно в папку. – Как вы?
Но можно и не спрашивать, все видно по ее лицу. Вокруг глаз – черные круги, щеки ввалились; ее худоба хорошо заметна даже под бесформенным черным джемпером, который на ней надет.
– Простите за опоздание.
– Спасибо, что согласились встретиться.
Слабо улыбнувшись, она садится.
– Не думаю, что Марш оставил мне такой уж большой выбор.
– Не хотите кофе? Чаю?
– Нет. Спасибо.
– Чем сейчас занимаетесь?
– Да примерно все тем же, только по мелочи. Кражи, ограбления, тяжкие телесные… То, чем больше никто не хочет заниматься.
– Ясно.
Покончив с любезностями, они некоторое время сидят молча, пока Эллиотт не указывает на лежащую перед ним папку.
– Это оно? – спрашивает она.
Адам кивает.
– Можно глянуть?
– Прошу.
Он придвигает к ней папку, и Кара открывает ее. Адам внимательно наблюдает за ее лицом, пока она просматривает жуткие фотографии с места преступления, изучает нанесенные жертвам раны, снятые крупным планом.
– Убийства в порыве бешенства? Спонтанные и неуправляемые? – спрашивает она.
– Первые два. Полное отсутствие самоконтроля.
– А остальные?
– Более продуманны. Жертвы какое-то время где-то удерживались.
– Тела завернуты в одеяла… Указывает на раскаяние.
Эллиотт умолкает, изучая отчеты, и Адам видит в ней того детектива, которым она некогда была.
– И вы думаете, что это один и тот же преступник? – спрашивает Кара. – Даже учитывая разницу почерка?
– Такова наша гипотеза. Одна и та же свалка. Есть и другие сходства. Например, обескровливание. Хотя метод совершения убийства постепенно эволюционирует.
– С какой целью?
– Это нам пока неизвестно. – Адам делает паузу. Он знает, какой вопрос должен задать. – А вы не думаете, что…
Эллиотт резко поднимает голову.
– Нет, это не Пересмешник[9].
– Даже если припомнить Ричарда Чейза[10]?
Кара качает головой.
– Шентон уже прикинул такую возможность, – говорит она, имея в виду одного из своих подчиненных, детектива-констебля. Адам уже пару раз встречался с ним: тихий прилежный малый, бледный и непритязательный, – и их негласный эксперт по серийным убийцам. – Кое в чем и впрямь похоже на Чейза, если учесть нож и нанесение колющих ударов. Но тот пожирал своих жертв, вырезал и сохранял их внутренние органы, чтобы съесть позже. Он был абсолютно дезорганизован и неуправляем. Всегда. – Она замолкает, глубоко задумавшись. – Это не он. Пересмешник отличался скрупулезностью и был до одержимости пунктуален. И ни на йоту не отклонялся от стиля серийных убийц, которым подражал.