Убийство на Рождество. Для убийства есть мотив (сборник) - стр. 11
Нет, Мордекай Тремейн мало знал мистера Грейма. Напротив, знакомство оставалось до такой степени призрачным, что короткая любезная записка с вопросом, не согласится ли уважаемый мистер Тремейн провести несколько рождественских дней в Шербрум-Хаусе, удивила его. Пока Мордекай Тремейн снова и снова читал за завтраком несколько рукописных строчек, тосты остыли.
Приглашение составил и прислал Николас Блейз – доверенный секретарь и компаньон мистера Грейма. Он же написал постскриптум. Аккуратным изящным почерком Блейз добавил от себя:
«Пожалуйста, если сочтете возможным, нанесите нам визит. Бенедикт будет исключительно благодарен. Должен признаться, что предчувствую нечто достойное вашего интереса. Бенедикт не вдается в подробности. Более того, о моем комментарии он не знает, так что буду рад, если сохраните конфиденциальность. Остро ощущаю опасность и, честно говоря, начинаю бояться».
К этому времени Мордекай Тремейн уже успел получить несколько приглашений от родственников и друзей и склонялся к поездке в Дорсет, где несколько племянников и племянниц растили детей. Целая толпа мальчиков и девочек разных возрастов с нетерпением ждала доброго дядюшку Морди, зная, что тот готов выполнить любую их прихоть. Однако оставить без внимания глубоко личный постскриптум было нельзя. Каллиграфические строчки скрывали тайну, а противостоять ее притяжению Мордекай Тремейн не мог.
В конце концов в Дорсет отправилось письмо с извинениями и вынужденным отказом, а в Шербрум полетело благодарное согласие. Мордекай Тремейн пообещал приехать, как было предложено, за день до сочельника. Приняв решение и написав оба ответа, он откинулся на спинку кресла и начал вспоминать все, что знал о Бенедикте Грейме.
Впервые джентльмены встретились в сентябре в Кенсингтоне, в квартире Аниты Лейн, на пестрой многолюдной вечеринке. Анита успешно публиковала в газетах и журналах критические статьи о кино и театре, хотя внешне даже отдаленно не напоминала деловую женщину. Мордекай Тремейн познакомился с ней несколько лет назад и успел искренне полюбить ее. Чисто платонически, как мысленно он заверил себя. Хотя Анита Лейн уже перешагнула сорокалетний рубеж, а ему самому перевалило за шестьдесят, – что ни говори, пропасть слишком глубокая, чтобы без долгих размышлений строить капитальный мост.
Общество состояло преимущественно из художников, писателей и людей театра. Весьма странное окружение для Бенедикта Грейма, который, несмотря на приверженность католицизму, воспринимал подобную компанию с тем самым благоговейным изумлением, с которым непосвященные часто смотрят на чудаков, зарабатывающих на жизнь сценическими эскападами или печатными высказываниями.