Убийства в тумане - стр. 7
– Я с ним уже закончила, – пока я приводила себя в порядок, вампирша кивнула на стол, где лежала стопка дел и раскрытая тонкая папка с заключением мастера-некроманта Ровены Шоль. – Смерть от передозировки наркотическим эликсиром, предположительно «сладкой феи», спровоцировавшей кровоизлияние в мозг. Следов патологического воздействия препарата нет, если и «сидел», то не дольше пары месяцев. Ссадины на руках, гематомы на коленях, локтях и левом боку, характерные для падения с высоты собственного роста незадолго до смерти. Следов физического воздействия нет, так что графа точно не тащили в портовый район силой. В остальном – был здоров, как бык, не курил, если пил, то в меру и без последствий, явно увлекался фехтованием – есть характерные мозоли на правой руке, да и в целом мышцы тела немного неравномерно развиты. Поднять и допросить не могу – слишком долго он в тумане пролежал.
– Мне иногда кажется, что преступники прекрасно знают, что после тумана некромантам сложнее работать, – я натянула поверх платья халат и огляделась, удивляясь, что после сегодняшней аномалии доставили всего один труп. Может, остальные пока не нашли? Я склонилась над телом графа, выглядевшим в свете ярких ламп еще более испуганным, чем мне показалось на улице. Рона сделала тот же вывод про «фею снов», что и я: именно она, дарившая приятные грезы во сне, при превышении дозы заставляла испытывать дикий ужас и наяву видеть свои худшие кошмары. Граница реальности и воображения размывалась, отделить явь от морока становилось невозможно, и человек терял контроль над собой или над своим даром, пытаясь защититься от собственных страхов. И именно «фея» подкрашивала белки глаз на несколько часов после употребления, позволяя почти безошибочно определять тех, кто подсел на нее. Я срезала несколько волосков, забрала кровь, любезно набранную для меня вампиршей, и пакет с одеждой. Воздействие тумана делало невозможной магическую экспертизу, но, может, я и без магии смогу что-то найти?
*
Закрывшись в лаборатории, я разложила улики на широком столе. Начала с волос, и уже через несколько минут писала в отчете о «фее снов» – на этот раз точно, а не предположительно. И принимал ее граф в малых дозах не меньше месяца ежедневно, что было необычно. Каппеша я помнила по Смуте – лорд славился своим умом, изобретательностью и, как ни странно, для того времени, благородством. Потому, наверное, не только выжил, но и сумел удержаться у власти, по сути, поучаствовав в создании этой самой новой власти. Мало кому из бывших приближенных безумного короля это удалось. Характеристика Ровены соответствовала тому образу графа, который я помнила, а вот «фея снов» – нет. Такие люди, как Каппеш, обычно дорожат своим умом и сомнительных веществ, способных на него повлиять, не употребляют. Впрочем, за десять лет, что я его не видела, многое могло измениться. Передозировка в крови была ровно такой, чтобы задуматься – случайность, рука над стаканом дрогнула, или это было сделано специально? Эх, прощай, спокойная жизнь отдела. Теперь, пока смерть графа не раскроют, будут тут ходить всякие… Ага, уже ходят. Сквозь закрытую дверь лаборатории я услышала, как вампирша шлет кого-то к Морригану. Правильно, пусть следователя трясут, а то повадились – чуть что, сразу в морг с вопросами, как будто мы больше всех знаем.