Убийцы Мидаса - стр. 17
С этими словами Версавел протянул комиссару поднос с тремя чашками, а сам жестом фокусника вынул из внутреннего кармана тысячефранковую купюру. Ван-Ин не стал возражать. Барменша, как только Версавел к ней обратился, из равнодушной, скучающей девы вмиг превратилась в райскую птичку. Кокетливо улыбаясь, она дала Гвидо сдачу. Щедрый, по своему обыкновению, Версавел оставил на стойке две двадцатифранковые монеты в качестве чаевых.
– Сделать эти снимки было не так-то просто, – сказал Лео, ткнув в свою камеру. – Так что, если качество не на высоте, уж не обессудьте. У меня совершенно не было никаких условий. В этой больнице что врачи, что медсестры почему-то считают, будто фотографирование наносит больным страшный вред. Хотя уж этому-то больному от того, что его фотографируют, ни горячо ни холодно. Он все равно ничего не чувствует. Но попробуй убедить в этом медиков!
Лео поднес к носу чашку и жадно вдохнул аромат кофе со сливками.
– Главное, чтобы на них хоть что-то можно было разобрать, – миролюбиво проговорил Ван-Ин, усыпляя бдительность Лео. – Они должны быть у меня к семи часам.
– Без проблем. Я готов ради тебя на все, мой дорогой Ван-Ин. Я даже готов потратить весь воскресный вечер на проявление фото. Так что завтра я принесу их тебе. Не беспокойся.
– Прости, дружище, но я имел в виду, что ты должен принести мне эти фото сегодня, к семи часам вечера, а не завтра, к семи часам утра, Лео, – с самым невинным видом проговорил Ван-Ин.
Версавел решил не вмешиваться в этот разговор и с удовольствием стал потягивать свой капучино. Лео и так пребывал в раздраженном настроении. Он терпеть не мог вставать рано, да еще в выходные. А Ван-Ин, по своему обыкновению, подливал масла в огонь, поддразнивая Лео. «Как хорошо, что я жаворонок», – подумал Версавел.
– Что ж, я так и думал, – пробормотал Лео, вытянув под столом свои длинные ноги. – Чего еще ждать от нашего комиссара? – Голос его звучал угрожающе. – Не понимаю, как тебе не пришло в голову попросить меня принести эти фотографии к шести часам сегодняшнего вечера, комиссар? Думаю, в следующий раз мистер Большая Шишка потребует от меня полароидных снимков!
– Может быть, ты хочешь, чтобы я все бросил и сам зарисовал все ушибы и ссадины на лице этого немца? – негодующе глядя на Лео, спросил Ван-Ин. – Так знай, я довольно посредственный художник. Но зато я сэкономлю массу времени, и мне не нужно будет дожидаться, пока ты удосужишься принести мне эти фото.
– Хотелось бы на это посмотреть! И чем ты собираешься делать этот рисунок? Своим членом? – проворчал Лео. – Предоставь это помощнику прокурора.