Убит поэт. Ищите кота. Литературный детектив - стр. 10

Василий что-то кричал о том, что он еще подарит им книги, что обязательно надо сфотографироваться для отчета перед другими поэтами, которых он готов им заменить. Но никто больше его слушать не собирался. Он все еще торчал перед столом, как одинокий вяз, который стороной облетали птицы и оббегали звери. Давно он не испытывал такого равнодушия, надеялся, что все это в прошлом, а вот ведь вернулось снова.

Сестрички успокоились только выяснив, что все постояльцы на месте, никто никуда не исчез. Они во второй раз сверяли все со списками, и той самой рыжей старухи не было в их списках. Но как такое может быть, вот в чем вопрос. Как она попала в санатория, как могла исчезнуть?

Поэту пришлось уйти без фотографий и раздаренных книг. И в папке его, поверх его творений лежал листок, где было напечатано буквально следующее:

Репортаж из санатория «Звездный тупик»

В санатории «Звездный тупик»

Объявили о встрече с поэтом.

Три старушки пришли напрямик

В зал, другим стихоплетом воспетый.

Он был яростен, горд или зол,

И значок был привинчен, и орден

На груди, он встречаться пришел

С видом очень воинственно – гордым.

Рассказал про завод и развал

Средь писателей, все, мол, бунтуют,

И стихи, спотыкаясь, читал.

Не слыхали вы ересь такую.

Только губы кривились вдали,

Только слушали там и молчали,

Им хотелось еще о любви,

Но к заводу их снова бросали.

Этих строк неказистых экстаз,

Как не взвыли от гнева старушки,

Продолжая свой дикий рассказ,

Им поэт говорил о разрухе.

И о том, что порядка тут нет,

И не будет пока не у власти

Он, великий и страстный поэт,

Но не нравились эти им страсти.

Он замолк на коротенький миг,

Баба Таня бессильно рыдала,

Не от слов возбужденных твоих.

Она просто глуха – Не слыхала,

Девки, что там глаголет поэт.

И смотрела на мир виновато.

– Но беды в том, родимая, нет,

Глухота для тебя не расплата,

Только благо на встрече такой.

Он ушел в тишину, не прощаясь.

В санатории снова покой.

Но поэты сюда возвращались

И не раз, собиралась гроза,

Баба Таня все книжку листала,

Протирая с улыбкой глаза…

Видно рада – стихов не слыхала…

И когда мы уходим в народ,

Мало зная об этом народе,

Предо мною опять предстает

Эта встреча, трагичная вроде,

В санатории «Звездный тупик»,

Где спешили к поэту старушки,

От забот и болезней своих,

Глухота лишь покой не нарушит.

Василий с трудом дочитал этот шедевр, но все-таки дочитал. Он никогда не боялся смотреть правде в глаза, а лжи тем более, не боялся, это была настоящая клевета и благодарность за все то доброе, что он сделал для этого мира, за тот свет, радость, да что там, счастье, которое он денно и нощно туда нес. Вот какими неблагодарными могут быть те, к кому ты всей поэтической душой передом поворачиваешься, а они к тебе неизменно задом. Но когда он бросил этот лист в огонь камина, чтобы убедиться, что рукописи горят, она не сгорела. И хорошо, что Василий сроду не читал роман века, и понятия не имел о том, что бы это значило. Но в одном он не сомневался – в том, что старуха, которая испарилась, и за ней осталось последнее слово, появится снова. На этот раз не ошибся Васятка.