Убить Марата. Дело Марии Шарлотты Корде - стр. 56
В самом деле, во дворе заканчивались последние приготовления к отъезду. Запряжённая четвёрка лошадей храпела и, готовая пуститься вскачь, била землю копытами. У дилижанса уже собрались пассажиры, в ожидании сигнала к посадке успевшие перезнакомиться друг с другом и завязавшие оживлённый разговор. Подходя, Мария насчитала шесть человек, включая маленькую девочку. Прежде всего в глаза бросилась пожилая супружеская пара. Чета Жервилье прибыла в Кан из Фалеза и теперь направлялась в Эврё повидать свою замужнюю дочь. Их сопровождал слуга по имени Этьен.
Следующей попутчицей была полная дама лет тридцати, одетая по парижской моде в сильно декольтированный жёлтый карако[31]и пышную гофрированную юбку. Голову её украшала шарлотка[32] с плюмажем и трёхцветными республиканскими лентами, а на бумажном веере её красовались изображения фригийских колпаков, надетых на пучки фасций. За руку она держала свою шестилетнюю дочку, одетую с некоторой претензией на светскость.
Шестым пассажиром был известный во всех местных кабаках и трактирах Луи Вамбаз по прозвищу Флоримон – плохо выбритый мужчина тридцати пяти лет в изрядно потрёпанной куртке, в серых вылинявших панталонах, одетый вообще неряшливо. Хотя в паспорте его значилось, что он живёт на доходы от своего имущества, то есть будто бы рантье, однако никакого имущества у него давно уже не было, как и определённой профессии; он перебивался случайными заработками, переезжая с места на место. Теперь, по его словам, он направлялся в Дрё, где друзья обещали устроить его на гончарную фабрику. Неизвестно, какую именно должность ему приготовили на фабрике; в приличном доме его не пустили бы дальше прихожей. Город Дрё лежал немного в стороне от дороги на Париж, и чтобы попасть в него, нужно было пересесть в Эврё в другой экипаж. Таким образом, и этот пассажир покидал дилижанс на полпути до столицы.
Раскланявшись с Марией, спутники не преминули выяснить, куда она держит путь, и, узнав, что это Париж, тут же сообщили, что ей придётся провести в пути два дня и две ночи, и она прибудет на место не ранее как послезавтра к полудню. «Если всё сложится хорошо», – добавил зачем-то гражданин Жервилье.
– Полно вам пугать девушку! – молвила полная дама в шляпе. – Это для вас, неисправимых домоседов, одна ночь в пути уже несчастье. А я постоянно езжу из Парижа в Кан и обратно, и настолько привыкла к дороге, что перестала её замечать. Подумаешь, две ночи… Бывают дороги и подлиннее, и ничего: едут себе и едут.
Она подошла к Марии поближе, внимательно приглядываясь, и вдруг просияла лицом: