Убить Марата. Дело Марии Шарлотты Корде - стр. 27
Едва они удалились, как из секретариата быстрыми шагами вышел Петион, а следом за ним Лесаж с кучей папок под мышкой. Они куда-то спешили, но, как истинные кавалеры, не могли не задержаться при виде молодой особы, грациозно восседающей на походном имуществе и овевающей себя маленьким бумажным веером.
– Кого мы здесь видим?! – воскликнул Петион, всплеснув руками. – Какая неожиданная встреча!
И, повернувшись к спутнику, торжественно добавил, обращаясь не столько к Лесажу, сколько, как принято у депутатов, «к народу»:
– Вот прекрасная аристократка, пришедшая посмотреть на республиканцев!
Мария рывком поднялась с ящика, и по её лицу было видно, что её задели эти слова. Нет, он так ничего и не понял вчера, этот площадной демократ, самовлюблённый вождь парижского плебса.
– Гражданин Петион, вы судите обо мне, не зная меня. Но скоро наступит день, когда вы узнаете, что я такое.
– Помилуй бог! – галантно поклонился бывший парижский мэр, не придав значения её странному обозначению себя в среднем роде. – Мы уже убедились, что вы истинная патриотка, достойная подражания. Скажите же, что привело вас сюда? Быть может, мы сможем вам услужить.
– Я дожидаюсь приёма у Барбару, – ответила Мария, усаживаясь на своё место.
– Мы слишком стары, Жером, – заметил Лесаж иронически. – Наши услуги ни к чему. Молодые тянутся к молодым.
– Ваш Барбару скоро освободится, – снова поклонился Петион. – Мы уже закончили наше небольшое совещание, и ему осталось только обговорить с генералом кое-какие детали.
Мария и в самом деле ожидала недолго. Не прошло и десяти минут, как по коридору, звеня шпорами, прошествовал генерал Вимпфен. Седовласый старик, проведший на своём веку десяток кампаний и экспедиций, держал себя с достоинством перед бежавшими из столицы парламентариями, продолжающими изображать из себя важных сановников. Сам в прошлом депутат Генеральных Штатов от дворянства, Вимпфен знал цену избранникам народа и отлично представлял, как страшно перепуганы и растеряны на самом деле эти говоруны, и насколько зависят они от его солдат и его командирского слова. Из всех депутатов-бриссотинцев он отличал только Барбару, героя штурма дворца Тюильри, с которым говорил охотно и подолгу.
Нормандцы считали Вимпфена своим национальным героем. В Париже им восхищались не меньше чем в своё время генералом Дюмурье. В сентябре прошлого года, когда все прочие армии отступали перед австрийцами и пруссаками, Вимпфен удержал Тионвиль. Это вдохновило французов на последующее наступление. Нормандский генерал стал героем оперы «Осада Тионвиля», где его прославляли как первого защитника Республики. Но монтаньяры не могли простить ему знатного происхождения. Ещё до того, как обрушиться на Дюмурье, который действительно изменил и перебежал к австрийцам в апреле 93-го года, Марат всячески поносил Вимпфена, утверждая, что он вот-вот сдаст Нормандию англичанам.