Убежище. Книга вторая - стр. 26
– Меня обобрааалииии… – Ника действительно была очень хороша собой, и кроме всего прочего, обладала редким качеством – плакала красиво. Правда, зритель подкачал – косился с сожалением на тарелку за Никой. – Бывший муууж, гааад, оставил только полдооомаааа и даже машииину оооотнял!
– Нехорошо! – согласился Артур, ловко придвигая стул и перемещая на него Нику. Правда, ему пришлось сделать некоторое усилие, отцепляя её маникюр от своей футболки. – Ник, ты же сейчас это… заляпаешься!
– Да что ты со своей жратвой столовской! – вскинулась Ника, когда он снова потянул к себе борщ, – Я тут в горе, а тыыыыы. Ты меня… ты не что, не лююююбииишь?
Вообще-то про любовь вопрос не стоял изначально. Артуру девушка-красавица понравилась сразу, он собирался поухаживать, приударить, но вот любиииить? Неее, это он не обещал. Потом как-то внезапно для самого Артура она оказалась в его квартире. Ну, это ему, пожалуй, даже понравилось. Реально красавица, упакована как следует, выйти потусоваться с такой не стыдно, да и всё остальное приятно. Ну, приятно! Он, Артур, и не спорит. Только какая тут любовь-то? А?
– Ээээ, Ник, котлетку хочешь? – Артур о любви к красотке врать и не собирался. Он вообще человек честный. Когда полюбит – женится. Но эта-то попрыгунья тут вовсе ни при чём!
– Кот-кот-котлееееткуууу? – Ника вдруг осознала, что вступила на тонкий, очень-очень тонкий лёд и похолодела, ощутив близость полного и бесславного конца своего тут пребывания. Ей хотелось закричать, вцепиться в лоснящуюся физиономию этого типа, воняющего борщом, свалить его на пол, обрушив на него поочерёдно эту отвратительную бордово-овощную с жирком на поверхности жидкость, мерзкие котлеты, пюре с потёками растаявшего сливочного масла, вылить сверху рубиновый компот из хрустального графина и от души попрыгать на всём этом!
И тут Ника прямо-таки перестроилась в прыжке! Пробудившийся инстинкт звериного самосохранения, заставил её молитвенно сложить ручки, состроить нежное выражение на перекосившейся от ярости физиономии и всхлипнуть.
– Котлетку? Хочуууу.
Артур с облегчением выдохнул. Ощущение было такое, словно рядом проскакала саблезубая тигрица, а оказалось, что это всего лишь кошечка-Ника.
– На, моя девочка, поешь и мы подумаем, чем тебя утешить… – он щедро подкладывал на тарелку Нике котлеты и гарнир. – Не расстраивайся. Дело-то житейское.
Он не был ни жадным, ни вредным, поэтому кинул ей на карту денег и, отправив «развеяться» вздохнул с облегчением, краем сознания ощутив, что ему без Ники как-то приятнее.
На кухне шуршала Николаевна, готовя ужин, он включил комедию, и расположился передохнуть после обеда и Никиного явления.