Убежище. Книга седьмая - стр. 17
Собственно, вечерний разговор, дозвонившись до сына, мама тоже начала со слёз и упрёков.
– Как ты мог! Ты что? Ты почему не приехал?
– Мам, я был занят!
– Отец пошел тебе навстречу, отложил все свои дела, озаботился пристройством этой самой дурацкой собаки, а что в результате? Анна нас обругала, наговорила какой-то неописуемой ерунды, на твоего папу напали гуси, и сейчас он лежит с сердцебиением! А если у него будет сердечный приступ? А всё из-за тебя! Из-за того, что ты ставишь эту свою псину выше интересов родителей! И что это за ерунда с домом? Ты что, действительно его купил?
– Да, – сухо ответил Андрей.
– Отец был очень этим недоволен! Как ты мог не посоветоваться с ним, не спросить у него?
– Что именно?
– Как «что»? Стоит ли тебе его покупать, можно ли?
– Мам, я взрослый человек и сам разберусь, можно ли мне купить себе дом или нет. И да… в домах я уже понимаю значительно лучше, чем отец!
– Андрей! Как ты можешь так неуважительно!
– А в чём же тут неуважение? Я с шестнадцати лет практически полностью занимался вашим домом, ремонтами подрабатываю, а отец в руки ничего тяжелее ложки уже больше десяти лет не берет.
– Андрей! Прекрати так отзываться об отце! Он бы всё делал, если бы не его здоровье! А ты… Ты понимаешь, что вынуждаешь его рисковать сердцем? А эта твоя собака?! Ты даже не подумал, что у папы аллергия! Так, ручка у тебя есть? Ну, ручка, карандаш, что-то?
– Есть, а зачем? – Андрей подтянул к себе шариковую ручку.
– Пиши адрес Армена. Завтра же отвезёшь туда собаку и вернёшься домой! Я одна не справляюсь… Или ты хочешь нас обоих похоронить? – Алла Ивановна заплакала.
Сначала тихо, а потом в голос, со всхлипываниями и невнятными упрёками и мольбами.
Кто знает, как повернулось бы дело, если бы не Линда, поддержка тётушки и день, проведённый в семье, абсолютно непохожей на его собственную. Там, в семье Лены, было всё по-другому. Там был Максим, который напоминал немного неуклюжего медведя, но любил своих «девочек», заботился, волновался и переживал за них.
– А ведь он даже не отец Лене – отчим. Да ещё и не с младенчества её воспитывает. Вот просто это его семья и всё тут. Да, ворчит потихоньку, суетится, но за них любого порвёт на кусочки. Просто потому, что у него есть, ради кого жить… А Ленина мама? Она же не пользуется этим, не навешивает на него всё новые и новые требования и обязанности, не садится ему на шею. Она же ровно, как и сам Максим, любит мужа и дочь, готова защищать их и помогать им. Это и правильно, и по-настоящему, тогда… что же не так с нами? Что? Может быть, то, что отец взобрался на пьедестал, а мама радостно бегает вокруг и приносит ему всё новые и новые жертвы? Нет, всё было бы правильно и понятно, если бы он был болен по-настоящему. Но ведь он здоров, как бык, а она не просто не видит этого, но и слышать не желает, когда ей говорят правду.