У порога - стр. 49

– Ладно, – отмахнулся Валерий Васильевич, – только покороче.

– Постараюсь, – буркнул в ответ Министр обороны, поправляя на носу очки, которые зачем-то успел надеть. – Итак, продолжаю. Ясно, что канцлерина выполнила то, что ей приказали выполнить её настоящие хозяева. Но мы сейчас не имеем возможности наказать хозяев. Силенок пока маловато, да и экономических связей, которыми мы могли бы повлиять на них недостаточно. Но за невозможностью отомстить хозяину, мы можем высечь на конюшне его холопа. Как говорил покойный ныне президент Бутин: «Если драка неизбежна, то надо бить первым». Первый удар мы, к сожалению, пропустили сами. Надо отвечать. Алексей Борисыч, напомните-ка мне какова совокупная доля «Рургаза» в вашем концерне?

– Как известно, «Рургаз» напрямую владеет около 3,5% акций "Промгаза". Остальные 3% принадлежат совместному предприятию "Геросгаз", 51% акций которого находится у "Газэкспорта", 49% – у «Рургаз». Совместное предприятие приобретает для немецкой компании акции "Промгаза" на внутреннем рынке, где они стоят почти вдвое дешевле, чем на внешнем. Итого, можно считать, что «Рургаз» в совокупности имеет долю соответствующую примерно 5,2%, – обстоятельно доложил Мюллер, всей кожей чувствуя, куда клонит премьер.

– Понятно, – кивнул Юрьев. – Дивиденды по акциям вы, конечно, уже успели выплатить?

– Мы всегда аккуратно выплачиваем дивиденды своим акционерам, – гордо вскинул голову Гендиректор и Председатель правления.

– И какова приблизительно сумма выплаченных дивидендов немецким «партнерам»? – продолжил допрос Юрьев.

– Точной цифры не скажу, но что-то около одного миллиарда двухсот миллионов долларов, – ответил Мюллер, почесывая нос в задумчивости.

– В таком случае, можете уведомить своих германских коллег, что следующей порции дивидендов им не видать, как своих ушей, – подытожил свой опросник Юрьев. – То же самое касается и миноритарных владельцев акций, связанных с Германией, а такие, тоже, наверняка, найдутся.

– Вы заставляете меня нарушить не только договорные обязательства и мировое право, но еще и российской хозяйственное законодательство? – округлил глаза Мюллер.

– Если вы боитесь так уж сильно нарушить российское законодательство, – на лице Юрьева проскользнула ехидная улыбочка, – то, извольте, мы в Правительстве, пойдем вам навстречу и проведем это решение специальным постановлением.

– Вы, Борис Иваныч, – повернулся всем корпусом к премьеру Мюллер, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, – хотите, чтобы по вашей милости мы лишились не только репутации, наработанной за многие десятилетия, но и получили в ответ кучу многомиллиардных исков?!