У обелиска (сборник) - стр. 27
Ночь разворачивалась вокруг них, словно мягкий плащ. Все утонуло во мраке, и луна, и звезды, и стояла вокруг такая мертвая тишина, что Серега засомневался даже, на этом ли они еще свете или неведомым образом очутились уже на том? Что, понятное дело, вышло б несколько обидно.
Заклинательница вела его уверенно, словно шагая давно знакомой тропой. Она проскальзывала неприметными разрывами в облетевших, но густых зарослях, обходила ямы, рвы и воронки, и вообще, похоже, не слишком в нем нуждалась.
«Нет, не зря боится товарищ генерал, что сбежит к немцам сучка, – решил про себя Серега. – Иначе-то на кой меня посылать? Эвон, по зарослям, как по ровному, чешет! Не-ет, наверняка знает товарищ генерал куда как поболее того, что мне сказал! Не хотел, наверное, чтобы глаз у меня замылился. Ну ничего, вы Серегу Петрова еще узнаете! Под Киевом не сгинул, под Вязьмой уцелел, в Сталинграде выжил, и здесь вы меня не достанете!»
Так, в тишине и молчании, добрались до вершины холма. Здесь когда-то высились древние дубы – Серега хорошо помнил карту, – но от них остались только щепки да жалкие огрызки пней.
Здесь начинались немецкие траншеи и окопы. Начиналась колючка. Начинались мины. Начиналась серьезная работа, однако заклинательница лишь немного замедлила шаг.
Серега взял ППШ на изготовку, повел стволом вправо-влево; спутница его внезапно замерла, резко обернулась, в упор воззрившись на него, и сержант, парень далеко не робкого десятка, чуть не выронил оружие.
Что за морок ведьма эта наводит? На Днепре Серега впервые увидал ее сильно немолодой, изможденной, с седыми спутанными патлами, впалыми желтоватыми щеками, покрытыми сетью морщин. А потом – ррраз! – и все это исчезло, явилась взорам молодая девушка, за которой недурно было б и приударить. Теперь же…
На него глядел череп, обтянутый даже не желтой – коричневатой – кожей, как у трупа. Глаза ввалились так глубоко, что, казалось, смотрят откуда-то из середины головы. Губы растянулись, кривые и длинные зубы, тоже неприятно-желтые, торчали, точно мертвые деревья на болоте. Руки, потянувшиеся к Сереге, выглядели костяными граблями скелета, настолько были иссушены и худы.
Живой мертвец стоял перед сержантом, и Серегины пальцы от ужаса сами соскользнули со спускового крючка.
– Идем-с-с-с-с… – Ведьма закончила слово неприятным, низким не то полусвистом, не то полушипением.
Волосы стояли у Сереги дыбом, дыхание пресеклось, и ничего не видел он, кроме лишь освещенного невесть откуда взявшимся светом (Откуда? Как? Тучи на небе, ни звезд, ни луны!) лица мертвой колдуньи.