Размер шрифта
-
+

У Никитских ворот. Литературно-художественный альманах №1(7) 2020 г. - стр. 6

Не Парка пророчествует в стихах А. С. Пушкина, не её «бабье лепетанье» определяет судьбу, а сама реальная жизнь, её смысл, который надо постичь. Потому что «мы, в борьбе, природой целой, / Покинуты на нас самих» (Ф. Тютчев), где уже не помогают никакие Парки, с их «пророчествами», ведь нить когда-нибудь оборвётся. А значит, и – наша судьба. Это и не пророчество вовсе, это известно и без Парок. Пророчество может быть только о смысле жизни, который достигается постижением «тёмного языка» её. Потому жизнь внешняя, как сон – «сон пустой», «призрак», «мышья беготня», «насмешка Рока над землёй», противопоставлена жизни истинной с её «тёмным языком», то есть неведомым языком. Сон противопоставлен бодрствованию: «Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который придёт Сын Человеческий» (Евангелие от Матфея, 25: 13). К тому же сон, по народному представлению, уподобляется смерти – «вечному сну».

Но если мы «природой целой покинуты на нас самих», что убережёт, что спасёт нас? Тот смысл, который хотел понять поэт? Или Бог, без которого вся наша жизнь как «сон пустой, насмешка Рока над землёй?». Или этого смысла без Бога не бывает?.. Задав этот вопрос в стихотворении, А. С. Пушкин разрешает его в «Медном всаднике»…

Но что значит «природой целой оставлены на нас самих»? Этой строчкой Ф. Тютчев говорит о нашей выделенности душой и разумом из природы. Где смысл жизни постигается уже не в природе, а только шествием через провалы метафизического разума. А потому никакие «возвращения» в природу невозможны. А если и возможны, то только на четвереньках, то есть ценой утраты своей человеческой сущности… А разве такая утрата возможна? Ведь одно дело неразличение тайны, «таинственной силы», «тёмного языка», и совсем другое, когда они покидают нас. Видимо, это возможно. Писал же поэт из Солнечногорска, мой ровесник и давний товарищ Виктор Гаврилин: «И вместо тайны неизвестность / владеет холодом ума. / Где белый храм, / где пепелище – / теперь не сразу разберёшь…». Это – из нашего подзатянувшегося безвременья, без «тёмного языка» и без «таинственной силы». В это «вместо» невозможно было бы поверить, если бы его не было. Вся надежда на то, что «боль жизни гораздо могущественнее интереса к жизни. Вот отчего религия всегда будет одолевать философию» (В. Розанов). В смысле будет одолевать вера, то есть духовная сущность человека.

Жизнь истинная – есть «огонь», как в стихах А. Фета. А потому не «жизни жаль», в смысле не «мышьей беготни» жаль, а жаль «того огня», который поэт несёт в себе и который пытается постичь:

Страница 6