У нас всегда будет Париж - стр. 21
– Ума не приложу, – сказал я, – как я мог запамятовать. Будь я проклят, если знаю.
Мамаша Перкинс остается
Джо Тиллер вошел в квартиру и, снимая шляпу, заметил полноватую женщину зрелых лет, которая разглядывала его и при этом лущила горох.
– Заходите, – обратилась она, глядя в его изумленные глаза. – Энни готовит ужин. Присаживайтесь.
– Но кто… – уставился он на нее.
– Я – Мамаша Перкинс, – хохотнула она, раскачиваясь взад-вперед. Она сидела не в кресле-качалке, но каким-то образом создавалось впечатление, что она раскачивает его. У Тиллера закружилась голова.
– Знакомое имя, но…
– Не бери в голову, сынок. Еще познакомишься со мной. Я приехала к вам погостить на годик или вроде того.
Она добродушно рассмеялась и вылущила горошину.
Тиллер бросился на кухню и призвал жену к ответу.
– Откуда еще черт принес эту слащаво-настырную тетку?!
– Ты же знаешь Мамашу Перкинс из радиопередачи, – улыбнулась жена.
– А тут-то она что делает? – кричал он.
– Ш-ш. Она пришла помочь.
– В чем помочь? – он гневно посмотрел в сторону комнаты.
– Ну, мало ли… – уклончиво сказала жена.
– А куда, черт побери, мы ее денем? Ей же нужно где-то спать?
– Ах да, – ласково сказала его жена Анна. – Ведь здесь же радиоприемник. Ночью она как бы… «возвращается туда».
– Какого черта она пришла сюда, ты что, ей написала? Ты никогда не говорила, что вы знакомы, – бушевал муж.
– Я столько лет слушала ее по радио, – сказала Анна.
– По радио – совсем другое дело.
– Нет. Мне всегда казалось, что я знаю ее лучше, чем… тебя, – сказала жена.
Он стоял в растерянности. Десять лет, думал он. Десять лет затворничества в этой драпированной клетке, в компании уютно мурлыкающего приемника, свечения серебристых радиоламп, бормочущих голосов. Десять потаенных лет келейных заговоров, радио и женщин, пока он приводил в чувство свой трещавший по швам бизнес. Он решил вести себя очень непринужденно и благоразумно.
– Я только хочу знать, – он взял ее за руку, – писала ли ты Мамаше или позвонила? Как она здесь очутилась?
– Она здесь уже десять лет.
– Быть этого не может!
– Сегодня особенный день, – призналась она. – Сегодня она впервые «остается» у нас.
Он отвел ее к старушке в гостиную.
– Уходите, – велел он.
Конец ознакомительного фрагмента.