У Купидона картонные крылья - стр. 3
Меня вот-вот стошнит. Через пару минут, которые кажутся вечностью, они наконец уходят. Насчет плохой актрисы они ошиблись: когда я присоединяюсь к улыбающемуся Антуану, я превосходно вхожу в свою роль. Он ничего не заметил.
Сцена 2
Мередит
Я толкаю двери салона красоты, расположенного в улочке моего квартала, на окраине 19-го округа Парижа. Вот уже несколько дней в голове вертелась одна и та же мысль: мне срочно нужен массаж. Напряжение в спине стало невыносимым, и мне это знакомо, как никому другому, – тело не лжет. Там, на этом званом вечере, всплыли на поверхность вещи, которые я предпочла бы оставить на дне. Теперь они открылись, и больше ничего не повернуть назад.
Салон маленький, но здесь все сделано для души и тела: декорации продуманы со вкусом и утонченностью. Одно только название – «Ламай» – сражает меня наповал: так же называется пляж в райском месте, на острове Самуй. И так же зовут массажистку, которая должна привести меня в чувство.
Молодая женщина ведет меня в комнату. Голова Будды, свечи и атмосферная музыка, приглушенный свет. Мой разум соглашается на путешествие, обещающее отдых. Я быстро скидываю одежду.
Ламай стучится в дверь. Мягкость ее голоса, глаз, жестов успокаивают меня мгновенно. Она улыбается, приглашает лечь. Аромат эфирных масел телепортирует меня в другое измерение.
Снимая напряжение моего тела, Ламай осторожно выводит меня на разговор, чтобы я еще и выговорилась.
– Я больше не знаю, где я нахожусь, – слышу себя. – Я переживаю тяжелый период в моей жизни.
Сначала мне сложно выдавить из себя и слово. Но, все больше отдаваясь удовольствию, я начинаю сдаваться.
– Я люблю… мужчину. Но… Это странно. Я не могу, несмотря ни на что, почувствовать себя в своей тарелке. Он… Он тоже меня любит. Взаимной любовью, что случается редко, вы не находите?
Ламай молча соглашается – главное, не перебивать мою исповедь лишними словами. У нее это вошло в привычку – слушать незнакомцев, разделять состояние их души. И я позволяю себе воспользоваться благосклонностью ее внимания.
– Вы понимаете… У меня нет причин собой гордиться. У меня чувство, будто я никто.
– Как это – никто? – удивляется Ламай.
– Ну, он уже сорвал большой куш – он очень успешен. Я же только у истоков своей карьеры. И, кто знает, выйду ли я когда-нибудь из тени…
– Если вы позволите, вы уже кое-кем являетесь.
Я вздыхаю, раздираемая изнутри.
– Да, но не той, кем я мечтаю быть. У меня ощущение, будто я только набросок, эскиз самой себя, понимаете?
В темноте у меня появилось ощущение, что массажистка улыбнулась.