У кромки воды - стр. 32
Мужчина крякнул:
– Экий барский разговор. Я с такими, как вы, дела не имею. Ступайте.
Он махнул рукой, прогоняя их.
Где-то у машины фыркнул водитель.
– Прошу вас, – поспешно добавил Эллис. – Путь был нелегкий, и моя жена… ей нехорошо.
Мужчина остановился.
– Ваша кто? – медленно произнес он.
Эллис мотнул головой в мою сторону.
Мужчина повернулся и увидел меня, скрючившуюся под стеной. Он пару мгновений меня рассматривал, потом обернулся к Эллису:
– Так вы потащили женщину по Атлантике посреди войны? Вы что, совсем не в себе?
Эллис помрачнел, но ничего не ответил.
Мужчина ненадолго поднял глаза к небу. Покачал головой.
– Ладно. Можете остаться на ночь, но только ради вашей жены. И побыстрее заносите вещи, а то сюда комендант явится из-за нарушения затемнения. Опять. И если придет, учтите, не я буду штраф платить.
– Конечно, конечно. Разумеется, – сказал Хэнк. – Можете сделать мне одолжение и прислать носильщика?
Мужчина в ответ лающе хохотнул и зашел в дом.
– Хм, – произнес Хэнк. – Похоже, носильщика тут нет.
– И это тебя удивляет, потому что?.. – спросил Эллис.
Хэнк взглянул на машину, изрядно осевшую под весом наших вещей.
Эллис подошел ко мне и протянул руки. Поднимая меня на ноги, он сказал:
– Иди в дом, сядь где-нибудь, и пусть этот мужлан принесет тебе выпить. Мы придем, как только со всем этим разберемся.
Я зашла в дом. Тяжелая деревянная дверь со скрипом подалась, и когда она, щелкнув, закрылась, я опасливо огляделась.
Бородача нигде не было видно, хотя он оставил на барной стойке слева от меня керосиновую лампу. Вдоль нее блестели пивные краны: Макюэн, Йонгстер, Мэксон, Гиннес – и еще несколько, на которых я не разобрала названия. На одном висела картонка, извещавшая, что этот сорт временно отсутствует.
Свет лампы мерцал на бутылках, стоявших на полках позади бара, отражаясь и умножаясь в зеркале за ними. Казалось, что там, дальше, такая же зеркально расположенная комната, и на мгновение я задумалась, не оказалась ли я не в той, где нужно.
Перед баром стояло несколько столов и стулья, у дальней стены на подставке высился радиоприемник. Низкий потолок лежал на толстых темных балках, пол был вымощен огромными каменными плитами. Стены были оштукатуренные, даже в тусклом свете лампы я видела неглубокие следы, оставленные кельмой. Окна закрывала толстая черная ткань, и я вдруг поняла, что фонарные столбы и бордюрные камни были выкрашены белым, чтобы машинам было легче передвигаться во время затемнения.
Справа я увидела большой каменный камин, перед которым была расставлена разномастная мягкая мебель. Викторианская, судя по виду: диванчик и два кресла, обращенных лицом друг к другу, на потертом восточном ковре, а между ними – низкий тяжелый стол. Каминную решетку покрывал ровный толстый слой пепла, но внутри все еще светился слабый рыжий огонек.