#У_каждого_своя_правда - стр. 22
– Итак, вы всего лишь два месяца назад закончили институт?
Даша по-прежнему молчала, смутно догадываясь, к чему клонит её собеседник. Сев за стол, она оказалась в опасной близости от пепельницы, и запах табака с новой силой вторгся в её сознание, мешая думать. Даша украдкой перевела взгляд на окна – те были наглухо закрыты. Снова не дождавшись ответа, Сергей Петрович ответил себе сам, кивая головой.
– Да, два месяца назад. И вы – главный юрист.
Это был не вопрос, а утверждение. Теперь выжидательно смотрел уже Сергей Петрович, надеясь, видимо, на какие-то пояснения столь удивительного для него факта. Даше нечего было ему на это ответить, а если бы и было – то все равно бы не сказала. А он все равно бы не поверил. Но продолжать играть в молчанку больше было нельзя, и Даша, нутром чувствуя еще неясную, но уже отчего-то кажущуюся неотвратимой, исходящую от нового начальника опасность, все так же осторожно и тщательно подбирая слова, уверенным голосом ответила:
– Да, я работаю главным юристом.
Сергей Петрович постучал пальцами по блестящей полированной крышке стола, в которой вызывающе сверкали его безумно дорогие часы.
– Дарья Андреевна, вы как-то связаны с предыдущим руководством? Вы родственница? Может быть, племянница?
Абсурдность вопроса и серьезность, с которой он был задан, лишили Дашу на мгновение возможности говорить. Сергей Петрович сам только что объявил, что теперь начальник, и, тем не менее, по какой-то причине все же не решился задать интересующий его вопрос прямо, а пошел в обход, выбрав при этом не самый удачный путь и высказав абсолютно глупое предположение. Вряд ли это было проявление простой вежливости или соблюдение этикета. Тогда вообще бы не стал спрашивать, а узнал бы все сам. В какой-то момент Дашино удивление даже пересилило растерянность и злость – «Племянница! Вот уж новость так новость. Он знает обо мне больше, чем я сама. Скорее бы закончился и этот бессмысленный разговор, и этот ужасный день, пока у меня снова не появились новое начальство и новые родственники». В какой-то момент Даше захотелось сострить, но она понимала, что делать этого категорически нельзя. Вместо этого она просто ответила:
– Нет, я не родственница.
Сергей Петрович, как бы соглашаясь, снова покивал головой, еще немного помолчал и наконец произнес:
– Ну что ж, будем работать. Для вас ничего не меняется. – на лице Сергея Петровича появилась улыбка, больше напоминавшая оскал.
Даша чувствовала, что тема её работы здесь отнюдь не закрыта и очень скоро напомнит о себе самым неожиданным и не самым приятным образом. А еще ей почему-то казалось, что Сергея Петровича мало интересовал ответ на его же собственный вопрос. Ну или интересовал, но мало что решал. У Даши закружилась голова, ей казалось, что начинает задыхаться – то ли от того, что в этом кабинете было ужасно душно и нечем дышать – словно весь кислород выкачали, то ли от ощущения необъяснимой опасности, исходившей от Сергея Петровича. И сейчас ей хотелось лишь одного – поскорее выйти из поля зрения этого человека и вдохнуть свежий воздух.