У бога за пазухой - стр. 35
– Угу. Вы догадливы.
– Тут не надо иметь семи пядей во лбу. Так вот, не вижу смысла изготовлять точную копию монгольских стрел, чтобы запустить их в кого-то. Это делается для того, чтобы разглядывать, изучать, показывать. Понимаете?
– Несчастный случай тоже исключаете?
– С большой долей вероятности. Говорю же, ими никто стрелять не будет. Разве только для пробы, в качестве эксперимента. И то по мишеням. В доски, щиты или доспехи. Хотя тоже вряд ли. Пожалеют свой труд. Для таких дел используется что попроще. Обратите внимание, наконечники довольно острые и, судя по следам, затачивались много раз. Типичный монгольский обычай. Их воины всегда следили за этим, даже напильники в колчане держали.
– И что это значит?
– Понятия не имею. – Бурмистров неопределённо взмахнул вилкой. – Всё, что угодно. Может, они принадлежали какому-то рьяному последователю монголов, хорошо разбирающемуся в истории, а может и самим монголам… Чушь, конечно.
– На майские праздники у местных реконструкторов никаких игрищ на Жиздре не было?
– Нет. Ни у местных, ни у приезжих. Иначе я был бы в курсе и находился там.
– Этого человека не знаете? – Сергей вывел на экран телефона фотографию Ярославина, сделанную в больнице, и показал Бурмистрову.
Тот взглянул мельком.
– Никогда не видел. Среди моих знакомых такие точно не водятся, если вы об этом. Это и есть ваш пострадавший?
Направленный на опера взгляд был предельно честным. Проигнорировав последний вопрос, Ермаков спрятал телефон и поднялся, протягивая руку:
– Благодарю, Вячеслав Валерьевич. Вы мне очень помогли.
– Не за что. – Рукопожатие реконструктора было крепким, а ладонь жёсткой, мозолистой. – Обращайтесь. Мы от сотрудничества с полицией не бегаем.
– Раз так, дайте координаты специалистов, способных изготовлять такие штуки. – Сергей похлопал себя по карману.
– А вам палец в рот не клади, – добродушно улыбнулся Бурмистров, но пару фамилий с контактными данными всё же назвал, добавив напоследок: – Это всё. Больше, пожалуй, и некому.
Отложив разговор со «специалистами» на понедельник, Ермаков решил ещё раз попробовать опросить Ярославина. Тот уже мог самостоятельно садиться и даже вставал, осторожно передвигаясь по палате. Когда Сергей вошёл, пострадавший стоял у окна, опираясь здоровой рукой о подоконник.
– Дышите свежим воздухом? – вместо приветствия весело спросил Ермаков.
– Тепло нынче, – неопределённо ответил больной, окинув Сергея безразличным рассеянным взглядом.
Опер тоже приблизился к распахнутой раме, втянул носом свежий воздух, наполненный ароматами цветущего сада.