У Бога всегда есть работа для тебя. 50 уроков, которые помогут тебе открыть свой уникальный талант - стр. 8

Все было кончено. Я вернула ему кольцо и сказала, что он сможет снова подарить его мне, когда ему буду нужна только я одна. Я так и не получила это кольцо обратно. Я получила нечто лучшее.

Я получила гнев. Гнев на него. Гнев на себя. Гнев достаточный, чтобы заставить меня действовать самостоятельно.

Мне было 26 лет. Пора было становиться взрослой. Расставшись с ним, я рассталась с человеком, которым больше не хотела быть. Пора было взять на себя ответственность за себя и свою жизнь.

Без Дэвида мое будущее было пустой страницей. От меня зависело, смогу ли я что-то на ней написать. Пора было сделать свою жизнь действительно своей. Прежде всего я вернула ему все, что он оставил в моем доме, – включая стопку журналов «Плейбой», которые он прятал в моем шкафчике. Я сменила купленные Дэвидом сексуальную мини-юбочку и облегающее черное платьице на строгие юбки и блузки, которые я могла бы носить на работу, делая карьеру. Затем достала каталог колледжей и открыла его. Я понятия не имела, кем хочу быть и чем заниматься; я знала только одно: я хочу быть счастливой.

И тогда мир передо мной раскрылся. Все в моей жизни изменилось, когда я решила изменить себя. Мне не нужно было искать правильного человека. Я сама должна была стать правильным человеком.

Однажды в старших классах мы проходили тест на способности, чтобы узнать, кем нам суждено быть в жизни, и потом хохотали над результатами. Мне полагалось стать специалистом по дыхательной терапии. Моя подруга Бетси родилась, чтобы стать водителем грузовика.

Бетси в конечном счете стала медсестрой. Я – писателем.

Кто мог об этом знать?

Где-то в глубине души мы это знали.

Где-то в глубине души все мы это знаем.

Мы просто прекрасно умеем зарывать в землю наши самые сокровенные стремления.

Я делала что угодно, лишь бы не пользоваться своими талантами. Я зарывала их как можно глубже и давала отпор каждому, кто приближался ко мне с лопатой. В девятом классе мой учитель английского, мистер Рикко, заставлял нас писать по параграфу в неделю. Я упиралась, как могла. Свои параграфы я писала прямо перед занятиями и выбирала самые скучные сюжеты, чтобы взять мистера Рикко измором. Вместо этого он взял измором меня и отшлифовал мой стиль, превратив в писателя против моей воли.

Но я все равно сопротивлялась. Я никогда не писала заметок для школьной газеты или альманаха, не ходила на семинары по сочинению. Меня слишком пугало то единственное, чем я отчаянно хотела заниматься, – писательское ремесло. Многие из нас знают в глубине души, что мы рождены для какого-то дела и с удовольствием бы его делали. Но нам слишком страшно по-настоящему за него взяться, потому что мы можем потерпеть неудачу, – и мы прячем свое дело внутри, где оно будет в безопасности, нетронутое и неприкосновенное. Мечтать о нем и желать его кажется намного безопаснее, чем сделать шаг и рискнуть неудачей и отвержением.