Тюремная песнь королевы - стр. 8

– В тот-то и дело, что прекрасная Энгебурга не похожа на французских девушек, она точно статуя Девы Марии в Амьене, к которой и прикоснуться-то страшно.

– Ну и что? – Гастон Рассиньяк надел наконец-то плащ. – Хотите сказать, что вы не согласились бы переспать с девушкой, которая бы выглядела как Дева Мария? Тысячи чертей!

Это был опасный вопрос, и господин Терси невольно покосился на дверь.

– Принцесса – не для меня и не для кого бы то ни было из смертных, кроме своего суженого, – на всякий случай громко и четко произнес он. – Я не хочу даже думать о подобных перспективах, и вам не советую, любезнейший граф. – Он прошелся по комнате и, подойдя вплотную к Гастону Рассиньяку, прошипел ему в самое ухо: – Еще раз допустите подобную мысль, и случись что с принцессой по дороге, я сразу же укажу королю на вас. Знаете, что бывает за приставание к невесте короля Франции?!

– Боже сохрани от таких мыслей! – замахал на него руками господин Рассиньяк, которому разговор вдруг совершенно перестал нравиться. – Мы с вами всего лишь говорили о том, что датская принцесса в точности, как статуя Девы Марии в Амьене. Клянусь богом, когда Энгебурга родит королю первенца, я лично устрою так, что весь двор отправится на моления в Амьен, и тогда народ падет на колени перед королевой, превознося ее красоту и радуясь тому, что король женат на ангеле небесном! Наш народ любит копаться в приметах, а тут и копаться нечего. Скульптура в Амьене всем известна. Королеву назовут благословением Небес, и мы с вами сделаемся самыми известными людьми в королевстве, потому что именно мы привезем Филиппу II это чудо! Впрочем, к чему ждать, я уже выслал к королю гонца, который сообщит, что датский король принял предложение и мы везем невесту. Стало быть, король пожелает лично встречать нас, а где, скажите на милость, ему проще всего встретить нас, если не в Амьене? Даю сто против одного, что Его Величество пожелает избрать для торжественной встречи именно этот город, так что у него будет возможность сравнить статую совершеннейшей из дев и ее живую копию!

– Хорошо, конечно, если бы так. Но только думается мне, что святыня, это святыня, а жена, это жена. На жену не молятся. – Барон Хьюго Терси вздохнул, но уверенный вид и веселое расположение Гастона Рассиньяка быстро рассеяли последние тучки его сомнения.

Послы направились на праздничный пир, устроенный королем Дании по случаю заключения брачного договора и замужества любимой сестры.

Через пару дней кортеж принцессы двинулся в сторону Франции. Проезжая через родной ей Копенгаген, принцесса лицезрела стоящих по обочинам дороги на коленях горожан, те благословляли юную принцессу и кричали ей в след слова напутствия.