Тюремная песнь королевы - стр. 28

По словам сообразительной Греты, таким образом в свое время была одержана блистательная победа одним из полководцев прошлого. Он, прорыв подкоп под осаждаемым им городом, запускал туда по несколько прекрасно подготовленных воинов. Те тишком прирезали стражу и открыли ворота в город остальным.

На первый взгляд казалось, что страшнее всего покидать монастырь первыми. Но на самом деле сложнее было второй группе, так как первые беглецы могли наделать много шума, после которого начальник стражи был бы вынужден усилить посты, и уже ни одна птичка не смогла бы вырваться из клетки. Получалось, что в одинаковой степени рисковали и те и другие.

– Не хотела бы я иметь любимого, который заключил бы меня в монастырь, – пожала плечами Берта Краус.

Марта и Грета кивали головами в знак согласия.

– Да уж, в гробу я видела эту Францию! Дурой была, что поехала! – плюнула несущая узел белья Грета, ей помогала вечно ишачащая за всех Марта.

Когда все оставшиеся с королевой девушки, пожелав беглянкам доброго пути, разошлись по своим кельям, Грета фон Баден сняла туфли и, подойдя к двери, выглянула в коридор, проверяя, не подслушивают ли их.

– Вот что я думаю, дамы, – зашептала она, когда к ней приблизились участницы второй группки беглецов Марта и Берта. – Как хотите, конечно, воля ваша, но только моя семья ведь не из богатых. Даром что герб и семь поколений рыцарей. Совсем даже нищенская семья. Что же до меня, то я, Грета фон Баден, так и вовсе, можно сказать, незаконнорожденная. Должно быть, сами знаете?

Услышав такое признание, девушки смущенно потупились. Они-то, конечно, слышали, что покойный Вальдемар I, отец Энгебурги, прижил Грету фон Баден с супругой барона Густава фон Баден, услав ревнивого муженька на войну, где тот геройски погиб. Как говорили тогда, не без участия своего короля. Когда же родилась Грета, король поначалу даже хотел признать девочку своей дочерью, но мать малышки вдруг ни с того ни с сего начала толстеть, и Вальдемар I утратил к ней всяческий интерес. Что же до дочери, то он не интересовался ею до шестнадцати лет, но велел семье Греты подготовить девочку, чтобы она служила фрейлиной в свите юной Энгебурги. Вот и вся история.

Бастардов в Дании не любили, но при этом всегда уточняли, чей именно незаконнорожденный ребенок имеется в виду. И когда оказывалось, что один из родителей высокородный, богатый или член королевской фамилии, то на незаконное происхождение вообще не обращали внимания. Тем не менее откровенность баронессы Греты фон Баден удивила ее подруг, заставив умолкнуть и прислушаться к тому, что хотела поведать им внебрачная дочь покойного короля.