Тысячный этаж - стр. 31

– Я вернулся, – повторил он. Его подбородок, до которого Эйвери так мечтала дотронуться, покрывала жесткая щетина. – Как у вас дела?

– Где ты был?

Эйвери вздрогнула при звуке собственного голоса и сбавила тон. Только Леда знала, что все это время Атлас скрывал от семьи свое местонахождение.

– Везде.

– А… – выдохнула она.

В такой близости от Атласа Эйвери не могла мыслить связно. Ей хотелось вновь прижать его к себе и больше никуда не отпускать, провести ладонями по сильным плечам и убедиться, что он настоящий. Летом у нее почти получилось справиться с собой, и вот опять – она отчаянно жаждала прикоснуться к нему.

– Рада, что ты дома, – наконец сказала Эйвери.

– Надеюсь, что так.

На лице Атласа засияла широкая беззаботная улыбка, словно он мог вот так запросто заявиться посреди вечеринки, после того как почти год пропадал неизвестно где.

– Атлас… – Эйвери замешкалась, подбирая слова.

Все это время она страшно переживала. В первую очередь, конечно, за его безопасность, но в сердце сидел тошнотворный, непреходящий страх, что Атлас никогда не вернется.

– Да? – тихо проговорил он.

Эйвери шагнула вперед. Ее тело само тянулось к нему, как растение, которое слишком долго держали в темноте, а теперь поставили на свет.

– Фуллер! – подскочил к ним Тай Родрик и хлопнул Атласа по спине.

Подтянулись и другие громкоголосые парни из хоккейной команды, потащили его за собой.

Эйвери подавила вспышку раздражения и отступила в сторону. «Веди себя как обычно», – мысленно повторяла она.

Среди всей неразберихи она встретилась взглядом с Атласом, и он ей подмигнул. «Позже», – сказал он одними губами.

Эйвери кивнула, нарушая все данные себе обещания. Она любила его, и с этим ничего нельзя было поделать.

Леда бросила клатч на мраморную столешницу в ванной комнате Корда и поморгала, глядя на свое отражение. Волосы ее были забраны в пучок и украшены перьями, черный наряд балерины выгодно подчеркивал фигуру, создавая соблазнительную ложбинку на груди. Низ балетной пачки обрамляли настоящие, контрабандные перья павлина. Леда провела по ним пальцами. Такая роскошь стоила всех взяток за ввоз.

Леда давным-давно приняла тот факт, что она не красавица. Грубые черты, плоская фигура и до ужаса маленькая грудь. И все же она унаследовала шоколадную кожу матери и полные губы отца. А еще была в ее взгляде некая изюминка, выражение глубокого и острого ума, привлекавшее окружающих.

Она сделала глубокий вдох, пытаясь не обращать внимания на смятенные чувства. То, что все эти месяцы казалось практически невозможным, наконец свершилось.