Тысяча лет Хрофта. Боргильдова битва - стр. 36
На сей раз Локи говорил «мы» и «нам».
– В схватках с нами им это не слишком помогло, – заметил Старый Хрофт.
– Не слишком, – согласился Локи. – Но на сей раз, боюсь, речь шла о вещах более глубоких, чем просто война. В конце концов, мы по большей части сражались с великанами, не великаншами.
– С ними тоже, хотя ты прав, немного. Ну так что же дальше? Удержи своё красноречие, Локи, и скажи, что тебе открыто!
Бог огня вздохнул. На него это совсем не походило – дерзкий, злой на язык, неунывающий, сейчас он стоял, поникнув головой и не отрывая взгляда от вычерченных на досках руниров.
– Ты прав, Отец Дружин, добавления к рунам означают явившихся к нам неведомых. Из этих семерых, четверо – мужи и трое – жёны, одна из которых ещё совсем юна.
– Но этих знаков всего пять! «Одаль» не изменён совсем, и пустая руна осталась пустой тоже!
– Пятеро из явившихся несут изменения. Одна – рождена защищать. И ещё один… или одна, моя мать не знает, кто именно – воплощает в себе начало и конец.
– Открыты ли Лаувейе их имена? Истинные имена или хотя бы прозвания?
Бог огня покачал головой.
– Открыты. Но она не желала об этом вести речь, несмотря на все мои старания. Но руны, как тебе ведомо, Ас воронов, не копьё и не молот, они не «разят» молниеносно.
– Власть. Добрые вести. Горе или злая судьба. Путь мёртвых. Война. А ещё «наследственная земля» и пустая руна, начало и конец, всеобщность божественности. Как это истолковать, хитроумный?
– Не спрашивай о толковании руниров, когда рядом с тобой – О́дин. Ты резал самые первые из них, ты давал им имена, Ас Вранов, так кому ж, как не тебе, истолковать полученное? Кому, как не тебе, взглянуть на добавленное великанами?
– Бежишь, Локи. Да, огонь стремителен, но помни…
– О, великий Ас, но если ты, могущественный и всезнающий, пожертвовавший ради мудрости собственным глазом, отказываешься изречь слово, что могу сделать я, кто даже не родня тебе по крови?
– Моё слово будет сказано. Скажи сперва своё. Позволь рунам зазвучать в тебе, пусть огонь, твоя стихия, поглотит их, спалит их сущность, чтобы ты смог познать её. Начни говорить, Локи, бог пламени. Ты не ас и не ван, ты отец Змее и Волку, но во многом ты куда больше бог, чем многие обитатели Асгарда.
Локи долго молчал, избегая взгляда Отца Дружин. Пальцы бога огня тискали рукоять грубо выкованного кинжала.
– Твоя речь, могучий О́дин, стоит дорого. Не скрою, мне приятны твои слова. Но не хочу хвалиться, будто готов состязаться с тобой в мудрости. Меня часто прозывают безрассудным и теряющим чувство меры – подобно лесному пожару. Но одно я, Локи, сын Лаувейи, знаю точно: не тягайся в знании рун с Одином, Отцом Богов. Так учила меня мать.