Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия - стр. 164

У моего шестого брата Шакалика, о царь правоверных, были отрезаны губы. Он был страшно беден и лишен всех благ нашего тленного мирa. Однажды он вышел, чтобы достать что-либо для поддержания своего существования. Дорогой он увидал красивый дом с обширными и высокими сенями, в дверях которых стояли слуги. Он обратился к одному из слуг с вопросом, на который получил ответ, что дом этот принадлежит человеку из рода Бармеки. Брат мой поэтому подошел к привратникам и попросил дать ему что-нибудь.

– Входи в двери дома, – сказали они ему, – и от хозяина ты получишь то, что тебе надо.

Он вошел в сени и, пройдя их, вошел в очень красивый и изящный домик с садом посреди, превосходящий по красоте все, что можно было себе представить в этом роде; пол в доме был мраморный, и стены кругом были украшены занавесками. Он не знал, в какую сторону ему направиться, но пошел прямо и увидал человека с очень красивым лицом и бородой, который, заметив моего брата, тотчас же встал, приветствовал его и спросил, что ему угодно. Брат мой отвечал, что находится в нужде, и хозяин дома, услыхав об этом, выразил большое сожаление и, схватив свою одежду, разорвал ее и вскричал:

– И я живу в городе, в котором ты живешь в нужде! Этого я вынести не могу.

Он наобещал ему всякой всячины и затем сказал:

– Ты должен остаться и разделить со мной хлеб-соль.

– О господин мой, – отвечал брат мой, – ждать у меня не достанет терпения, так как я страшно голоден.

Услыхав это, хозяин дома крикнул:

– Мальчик, принеси сюда таз и рукомойник! Гость мой, – прибавил он, – подойди и вымой руки.

Сам он сделал вид, будто моет руки, и затем закричал прислуге, чтобы они подавали на стол; после чего слуги начали ходить взад и вперед, как будто накрывая на стол, а хозяин дома взял моего брата и сел с ним за воображаемый стол и начал двигать руками и ртом, будто он ест, и при этом говорил брату:

– Ешь, не стесняйся, ведь ты голоден, и я знаю, как ты страдаешь от голода.

Брат мой стал делать те же движения, как будто он ест, в то время как хозяин говорил ему:

– Ешь и полюбуйся, до какой степени бел этот хлеб.

Брат мой ни слова не сказал в ответ на это, а только подумал: «Человек этот любит вышучивать других», и затем прибавил вслух:

– О господин мой, в жизни своей не видал я хлеба лучше и белее этого и не едал ничего слаще этого.

– Его пекла, – отвечал на это хозяин, – рабыня, купленная мною за пятьсот червонцев. Мальчик! – крикнул он, – принеси нам сикбай[144], подобного которому не найдешь и за столом султана! – прибавил он, обращаясь к брату: – о гость мой, ведь ты голоден, страшно голоден и ужасно хочешь есть!