Тяжкие телесные - стр. 8
– Зоя Петровна постарайтесь вспомнить, что позавчера делала ваша дочь. Желательно поминутно.
– Суббота была, она мне по дому до вечера помогала. Около семи ей Лёша позвонил, и они вместе в клуб пошли.
– В какой клуб?
– В секцию их – моделирования. Я вам уже рассказывала, к мастеру.
– Так. Потом?
– Потом она позвонила из клуба и сказала, что идёт домой.
– Одна?
– Не знаю, но думаю – да. Ребята обычно с мастером допоздна сидели, а она мне в восемь звонила.
– Раз обычно они допоздна сидели, почему она тогда так быстро ушла из клуба?
– Не знаю.
Друзей Оли Сенявиной Флагманский повестками вызывать не стал. Они хоть и перешли в десятый выпускной класс и через две недели должны были начать преодолевать последний отрезок школьного пути перед выходом во взрослый мир, по советским представлениям считались подростками, а значит, полувзрослыми-полудетьми. Знаменский пошёл по адресам сам. Общался с ребятами в привычной для них домашней обстановке.
Нина Кулдакова стала первой, к кому заглянул следователь. Родители были на работе, общение происходило в присутствии старшей сестры, студентки четвёртого курса пединститута, Олеси. Она спокойно сидела в уголке на стульчике, практически не участвуя в беседе. Она слушала, затаив дыхание, любопытствовала. Не каждый день знакомую тебе девочку находят в разобранном виде, в километре от их многоэтажки.
– Нина, когда ты последний раз видела Ольгу?
– М-м. В субботу, в клубе.
– Расскажи подробнее, что в тот вечер произошло.
– Произошло? – Нина сделала свои круглые карие глаза большими, как у совы. Очень она удивилась вопросу Пал Палыча. – Ничего не произошло. – Нина нервничала. Знаменский объяснил себе это её понятным волнением, связанным с его посещением и ужасной смертью подруги.
– Ольга в какое время в клуб пришла?
– Не помню. Кажется, около восьми. Мы как раз уходить собирались.
– Одна пришла?
– С Лёшей.
– Кто был в тот момент в клубе?
– Все, как обычно. Мастер – Фёдор Ильич, Валя, Артём. – Нина, отвечая на этот вопрос, стала нервничать ещё сильнее. Она не смотрела прямо в глаза и, не отдавая себе отчёт, начала покусывать нижнюю и без того яркую, тёмно-красную губу. Нет, здесь дело не только в волнении.
– И вы все уходили, когда Оля с Лёшей пришли?
– Да. Кроме Ильича, естественно. Мы ушли, а они остались.
– Почему вы так рано ушли? Ведь обычно вы в мастерской сидели до девяти-десяти?
– Бывало и позднее расходились.
– Почему так рано разошлись в это раз?
– Ильич попросил. Ему там одну штуку надо было доделать. Не хотел, чтобы мы ему мешали, всё равно в этом деле мы ему не помощники. Начали бы его от работы вопросами отвлекать. Наши модельки для него – так, ерунда. Он серьёзными вещами занимается.