Тяжелый понедельник - стр. 24

Тай видел, куда клонит Хутен со своими вопросами. Шеф хотел, чтобы до всех дошла необходимость коллегиальных решений, и только потом собирался заняться сутью ошибки Вильсона.

– Анамнез не был собран, – подытожил Хутен и взмахом руки приглушил ропот, поднявшийся в аудитории. – Продолжайте, доктор Вильсон.

Казнь должна быть публичной, и Хутен дал Таю веревку. На которой тот мог теперь самостоятельно повеситься. «Да, я проявил самоуверенность», – подумал Тай. Ему не раз говорили, что в больнице нет ему равных по хирургической технике. Он никогда не сомневался в себе, но теперь эта уверенность пошатнулась. Но не в технических навыках, а в способности к суждению. Что бы произошло, если бы он отложил операцию?

– Я решил выполнить левостороннюю краниотомию, а речевую область картировать при бодрствующем состоянии больного, – продолжал Тай. – Установив иммобилизующие спицы в правой лобной области и в левой затылочной области, я попросил анестезиологов разбудить мальчика.

…Во время операции сестры должны были периодически проверять сохранность речи, предъявляя больному рисунки предметов, которые мальчик должен был вслух называть. Мальчик лежал на правом боку. Он открыл глаза, немного испугался, но, увидев Тая, улыбнулся.

– Знаешь, я не сказал тебе… но я всегда хотел стать нейрохирургом, когда вырасту… – Речь мальчика была невнятной из-за лекарств. Квинн Макдэниел помолчал, потом добавил: – Или пожарным…

Воспоминание было невыносимым. Тай покашлял, чтобы удержать подступившие к глазам слезы.

– Я сделал разрез от края скуловой кости перед левым ухом до средней линии. Трепанация была выполнена без особенностей.

– Как чувствовал себя больной на этом этапе операции? – резко спросил Хутен.

– Не было никаких проблем, сэр. Мальчик был в сознании и разговаривал с анестезиологом.

– Мальчик не испытывал боли?

– Нет, сэр. Он говорил, что чувствует неприятное давление на голову, когда я высверливал отверстия, но это в порядке вещей.

– Кровоточили ли ткани при рассечении скальпа?

Тай кивнул:

– Да, кровотечение было, но я легко справился с ним – электрокаутером и клипсами.

– Продолжайте, – скомандовал Хутен.

Мысленно Тай снова перенесся в операционную. Тогда он взглянул на висевшие на стене часы и отметил время: двадцать три часа тридцать четыре минуты. «Отлично, – подумал он, – пора удалять опухоль». Но это была не простая опухоль…

– Увидев опухоль, я сразу понял, что она злокачественная, – сказал Тай аудитории. – Отростки опухоли проникали глубоко в ткани мозга, а сама опухоль имела насыщенно красный цвет.