Ты знаешь мой секрет? - стр. 4
М-да, жизнь - она еще та стерва, иногда так вывернет, что и собственной тени шугаться станешь. Ладно, забыли. Не время себя терроризировать воспоминаниями и душевными травмами. Скоро идти к Макару за оплатой, а потом уже и ближе к дому можно.
Устала. Хочется выспаться. Да так, чтобы, открыв глаза, понять, что весь ужас последних трех месяцев – это всего лишь дурной сон. И всё вновь прекрасно, все живы и здоровы.
Звучно выдохнув, заваливаюсь на диванчик. Пусть небольшой, как и всё в этой комнатке, зато тоже только мой. Как и все эти пять квадратных метров площади.
Спасибо Макару, оказавшемуся мужиком больше, чем я всегда о нем думала. Мне не нужно ни с кем делить территорию, переодеваться на глазах у посторонних и искать случайно переложенные кем-то собственные вещи. Это в лучшем случае.
В худшем бывают и «милые» разборки между девочками, не поделившими понравившегося клиента. Сдобренные мордобитием, расцарапыванием лиц и выдиранием волос под нескончаемый визг и слёзно-сопельные вопли. Да, танцовщицы в ударе – это страшная сила. Пару раз сама видела, когда приходила к Лизе.
В такие моменты даже охрана замирает. Нет, ни от шока. Эти чудики молча ржут в сторонке и умудряются делать ставки, глядя на гладиаторские бои «куколок». Разнимают буйных, лишь когда Альбертик прибежит и, брызжа слюной, рявкать начнет.
Хорошо еще, что девчонки не додумались до подсыпания битого стекла в туфли соперниц. Я в одном фильме такую жуть видела. Но, «любовь» - она такая страшная штука, что легко на разные подвиги может сподвигнуть. И не важно, к мужчине или деньгам, его положению или кошельку. Главное, в красивую обёртку завернуть дурное дело.
Закидываю ноги на спинку дивана, прикрываю глаза. Расслабляюсь. Мне хорошо.
Люблю одиночество. Пусть это и звучит странно от девушки, танцующей время от времени на сцене. Но два месяца «общественной» деятельности не могут изменить натуру. Я – одиночка и уже вряд ли поменяюсь. Хорошо, что Лиза оказалась сильнее и пошла дальше. Не завязла, как я, в прошлом. Сестрёнка любимая.
Зарраза! Не время, сказала же!
Резко, звучно выдыхаю и, оттолкнувшись от дивана, соскакиваю на пол. Рефлексировать буду дома, в душе, в одиночестве.
Нахожу глазами резинку, что оставила на спинке мебели, когда готовилась к выступлению. Быстро перебирая пальцами, расчесываю волосы и заплетаю в свободную косу. Накидываю рюкзак обеими лямками на одно плечо. Подхватываю в одну руку джинсовку, в другую ключ от «гримерки» и выхожу в коридор.
Пять метров по прямой, резкий поворот влево и, отогнув край плотных темно-бордовых тяжелых портьер, оказываюсь в зале. Киваю в строгих пиджаках мальчикам, стоящим в шаге и контролирующим, чтобы посторонние не гуляли, куда не надо. Принимаю в ответ улыбки, но не отзеркаливаю их. Вот еще. Любой лишний жест сразу на свой счет запишут, потом трусами не отмашешься, чтоб отстали.