Ты. Я. Он. - стр. 10

Не то чтобы я горю желанием развестись. В конце концов, в душе у меня еще трепыхается надежда, что мы сможем всё исправить. И тем не менее становиться пищей для чужих сплетен мне в любом случае не хочется.

— А что дома сидеть? Тут хоть немного отвлечется, если никто с расспросами лезть не станет, — аккуратно произношу, уже подыскивая, в какую сторону можно будет увести наш разговор.

— А кто рискнет? — прыснула Вероника. — Проще со стеной договориться, чем Леманна на разговор вывести. Сама знаешь, он — бука.

С этим сложно поспорить. На фоне других коллег, партнеров и друзей Мирона хмурый Алан всегда контрастировал особенно резко. Поначалу я думала, что это мне только казалось. Затем, что он так себя ведет только по отношению ко мне. А со временем просто поняла, что Алан такой человек и другим не станет.

— Согласна, — смотрю на дно своего бокала.

Каким образом поближе познакомить Алана с нашими девочками я понятия не имею. Да и не маленький он, чтобы за ручку водить его. Он не первый год работает с Мироном и на наших общих тусовках тоже не впервые. Хотел бы с кем-нибудь познакомиться, давно уже сделал это. Но я пообещала Мирону помочь и надо что-то придумать.

Поглядывая на Веронику, я сразу же отбрасываю идею попросить у нее помощи. Если сделаю это сплетен станет еще больше. И мое имя в них непременно вплетут.

Вечер продолжает идти своим чередом. Я стойко выдерживаю все эти восторженные беседы, посвященные детям, и даже периодически улыбаюсь. Причем настолько мастерски, что это почти не выглядит фальшиво.

О том, что случилось у нас с Мироном больше года назад, знали многие. Не удалось скрыть тот простой факт, что ребенок сначала был, а потом куда-то вдруг исчез. И какая-то часть моего сознания нашептывает, что эти разговоры частично нацелены на меня. Проверяют мою реакцию, насколько процентов я успела справиться с трагедией. Внешне я никому не позволяю усомниться, что на все сто. Хотя на самом деле, там и пяти процентов не наберется.

Мирон продолжает беседовать в мужской компании, неторопливо попивая виски. Выглядит как всегда безукоризненно. Уверенно. Солидно. Даже его эта кудрявая темно-русая челка, с которой в прошлом я зачем-то пыталась бороться, а затем просто полюбила, теперь делает моего мужа не по-мальчишески милым, а выдержанно изысканным. Может, всё дело в тех нескольких серебряных ниточках, что навсегда запутались в его челке после нашей трагедии?

Я ни раз задавалась вопросом, а на сколько процентов сумел оправиться сам Мирон? Но ответа не нашла. Не увидела и не услышала.