Ты, я и магия - стр. 47
― Да, Томео тоже говорил что-то про якорь, но я толком ничего не поняла. Значит, меня притянуло к тебе…
― Это меня к тебе притянуло! Приклеило так, что дышать тяжко, когда ты далеко, – прошептал Ник мне в ушко, нежно мазнул губами по щеке и стал медленно спускаться по узкой лестнице, ведущей, казалось, прямо в море.
***
Спуск тянулся бесконечно, и если бы не поддержка Ника, я бы или скатилась кубарем по ступеням и свернула себе шею, или послала подальше такие экскурсии и вернулась на обрыв. Но мой принц был рядом, и это усиливало и без того неслабые впечатления. Отвесная скала, шум волн, крики чаек, синева неба и воды, и мы двое одолеваем нескончаемую ленту ступенек, держась за руки. От ладони Ника по моему телу разливается жар, а стук сердца заглушает окружающие звуки...
Лестница шла тремя длинными пролётами и привела нас к огромной дыре, уходившей на несколько метров вглубь скалы. Прохлада, йодистый запах, пена и брызги бьющихся о край пещеры волн, и сказочные блики, играющие на неровных, серо-голубоватых сводах. Красиво, загадочно, романтично, особенно когда тут только ты и человек, от близости которого сходит с ума твоё глупое сердце.
― Изумрудный, значит? – усмехнулась я, оглядываясь. На такое гордое название местная цветовая гамма не тянула, но это не умаляло прелести грота.
― Это место названо так не за цвет стен, – улыбнулся Ник, поднял какую-то ракушку и протянул мне. Ещё один сувенир на память о поездке. – Говорят, когда-то местный рыбак нашёл тут сундучок с сокровищами, целый мешочек с изумрудами, колье, браслетами и золотыми слитками. Позже он женился на неприступной красавице из богатой семьи мясника, открыл этот пансион и стал основателем самой уважаемой местной семьи. Видела виноградники? Это всё тоже их собственность.
― Ого, – я округлила глаза, изобразив чёрную зависть, – вот это дочке мясника повезло. А мне судьба подсунула всего лишь одного из лучших артефакторов, да ещё почти женатого.
Ник помрачнел, и я поняла, что тема обязательств перед Нэзой ещё долго будет для него болезненной.
― Прости, – взяла его за руку, а что дальше сказать, не знала. Ляпнуть глупость проще, чем исправить последствия.
― За что? За правду? Это мне надо просить прощения, причём у вас обеих. Кира, – он поймал меня в кольцо крепких рук и прижался лбом ко лбу, прикрыв глаза, – я виноват и сделал больно, но всё исправлю, верь мне, пожалуйста. Теперь, когда ты тут, я не упущу свой шанс. Тебя больше не упущу. Мы будем вместе, скоро.
Он немного отстранился, всматриваясь в моё лицо, словно спрашивал: “Ты веришь мне?” А я едва дышала от сдавивших грудь эмоций, и смогла только имя его прошептать.