Ты только руку протяни… Два детектива под одной обложкой - стр. 29
Михаил отошел от окна и, указав Сергею на стул напротив себя, сел в своё кресло:
– Ты сказал неаккуратно оторванный, это как?
– Давайте я его сюда притащу, – вскочил практикант и уже рванулся к двери.
– Тю-тю-тю, сядь на место! – поспешно вскрикнул Михаил. – Не смей его трогать, пусть лежит, как был положен. Я, надеюсь, ты его в руки не брал? – Михаил попытался поймать ускользающий взгляд Мамкина. – Понятно, брал! Серёга, где тебя учат, а? Как же так? Ты знаешь первое правило практиканта?
Мамкин набычился и молчал.
– Яйцо не должно считать себя умнее курицы. – Михаил поднял указательный палец. – И даже если это и так, помни – яйца в отличие от курицы быстро протухают…
– Я только за кончик приподнял и увидел неровно оборванные нитки, как будто его с места пришива одним рывком содрали. Как по-другому я мог это понять? Хотя, виноват. Надо было эксперта дождаться…
– Ладно, мы Галине Николаевне ничего не скажем, веди следующего фигуранта. Давай Эльзу, хочу на неё посмотреть.
Мамкин в нерешительности потоптался на месте:
– А если она спит? Ночь же… Ругаться будет. Мне сказали, она баба бешеная, брыкается, как лошадь необъезженная. Их ведь даже накормить не успели. Новый повар, которого полковник Корячок из воинской части прислал, заморачиваться не стал, просто сварил макароны – никто есть не стал.
– Макароны с кетчупом? – сглотнув слюну, спросил Исайчев.
– С кетчупом… его там сколько угодно…
– Избалованные, однако, фигуранты. Ладно, иди, веди её. Если спит – буди. Попробуем её в узду запрячь.
– После Эльзы кого приглашать? – вытянулся в струнку практикант.
– После Эльзы – макароны с кетчупом! Я тоже живой человек…
Как только за Мамкиным закрылась дверь, Исайчев поменял в диктофоне кассету и пристроил его на удобное место.
– Сбежал всё-таки Ромка, не захотел быть разводящим, лисья морда… – пробурчал Исайчев и вздрогнул, оборачиваясь на грохот отворяемой двери.
Эльза распахнула дверь рывком, толкнув её ступнёй, и не спрашивая разрешения, вошла. Плюхнулась широким задом на стул у бюро.. Поёрзала, и не говоря ни слова, отставила его в сторону, выхватила взглядом кресло в дальнем углу кабинета, туда и направилась, унося с собой терпкий запах с нотками перца и корицы. Михаил молча наблюдал картину передвижения Эльзы, и как только женщина уселась и вопрошающе уставилась на Исайчева, спросил:
– Вам там удобно, Эльза Фридриховна?
– Я гражданка двух стран, поэтому по-русски вы можете обращаться ко мне – сударыня Леманн, но лучше на немецкий лад – фрау Леманн. Я не любила своего отца, поэтому любое напоминание о нем мне неприятно, это понятно?