Ты теперь наша рабыня - стр. 29

— Да нет у тебя дома, — Богар недовольно цыкает.

— Тогда хочу свободы! — повышаю голос.

— Для омеги не существует такого понятия, как свобода, — невесело отзывается Лирам.

— А тебе бы заткнуться, — Богар поднимает на него взгляд.

— А ты грязно играешь, — хмыкает Лирам.

— Кажется, Лирам жаждет твоего общества, — Богар вглядывается в мои глаза с легкой улыбкой и встает. — Оставлю вас наедине.

И он уходит. У деври, которая бесшумно отъезжает, оборачивается на мой возмущенный выдох:

— Ты подумай над предложением, Ви.

Скрывается за дверью, и я оглядываюсь на Лирама, который лениво вскидывает бровь.

Я чувствую себя глупо и неуютно. И, наверное, источаю сильный запах после того, как кончила на коленях между ног Орана.

Лирам напряженно молчит, буравя меня тяжелым взглядом, и я почти готова согласиться на возмутительное предложение Богара, лишь бы спрятаться за ним.

— Да, запах у тебя сильный, — голос у Лирама тихий и хриплый.

— Я не виновата, — жалобно оправдываюсь я.

— Будто это имеет значение для меня.

— Ни у одного из вас нет сочувствия, — в моем голосе пробивается осуждение.

Раз Лирам пока не лезет в голову и не ограничивает меня в возмущениях, то я воспользуюсь моментом.

— У нас нет сочувствия к людям, — холодно отзывается Лирам. — И давай будем честными, Ви, тебя тут никто не бьет, не режет, не убивает.

— Но…

— И ты реагируешь на каждого из нас, — взгляд Лирама скользит по моим бедрам. — Ты возбуждаешься и, — всматривается в мои глаза, — и тебе нравится.

— Неправда.

— А еще тебе повезло в том плане, что твой отец продал тебя идиоту-Богару, а не кому-то еще. Серьезно, что ты так трясешься? — голос у Лирам становится надменным. — Или ты цепляешься за то, чего у тебя нет? За гордость, скромность и честь?

— У меня все это было…

— И мы так легко пробили твои барьеры? — Лирам с издевкой приподнимает бровь. — Ты слабая, Ви, и Богар прав. Из тебя бы получилась прекрасная Омега.

— А из тебя бы отличный пес на цепи, — медленно встаю я. — Вот так!

— Ты миленько злишься, — опускает взгляд на мои торчащие соски и скрещивает руки на груди. — Продолжай.

— Надменная сволочь!

— А ты жалкая рабыня у трех мужиков, — поднимает взгляд, — от которых течешь, как сучка. От каждого, Ви. Ты маленькая шлюшка, и у Богара на шлюшек особый нюх. И какая удача. Ему попалась шлюхо-девственница.

И кидаюсь на него с кулаками, а он ловко уворачивается от слабых ударов, перехватывает мои запястья и затаскивает меня под яростный визг в каюту.

— Козел! Урод! Мерзавец!

Толкает к койке, на которую я неуклюже падаю:

— Ненавижу!