Ты предал нашу любовь - стр. 12
- О, Варь… А ты сегодня рано, - растерянно сказал Глеб, когда я открыла дверь в квартиру и наткнулась взглядом на его спину.
Тут же поняла: Макс приехал с другом, чтобы, видимо, забрать оставшиеся вещи. Это ужаснуло и лишило кислорода. Это заставило меня опять испытать чувство, как будто я вновь прохожу через свою маленькую личную смерть.
- Привет, - поздоровалась сдавленно. - Да, не очень хорошо себя чувствую. Макс тоже здесь? - спросила, снимая кроссовки, а сама уже знала: да, Гуляев тут, рядом…
Что же ты делаешь, глупое сердце, раз так отчаянно колотишься о рёбра?
- Здесь, угу, - буркнул Глеб, которому наверняка было не по себе. - Я к машине пойду, скажи ему, что буду ждать внизу.
4. 4
Только сейчас я заметила, что неподалёку стоят две собранных сумки. Одна незнакомая, которую Гуляев, видимо, принёс с собой. А вторая наша. С ней мы обычно ездили за город, потому что она вмещала ровно столько вещей, сколько было нужно.
Забрав сумки, Глеб ушёл, а я какое-то время постояла с отчаянно колотящимся сердцем, а потом сорвалась с места и промчалась в сторону комнаты.
Макс стоял у распахнутого шкафа, где у нас на одной из полок хранились документы, и перебирал их. Увидев меня, отложил в сторону свой военный билет, повернулся ко мне и на лице его появилось выражение удивления, смешанного с недовольством.
Я отбросила прочь всё то, что можно было обозвать остатками попранной гордости. Я шагнула к Максиму, обняла его, вцепилась обеими руками, чтобы только хоть отчасти заглушить, залатать, заделать наскоро ту дыру, которая была в районе сердца. Зашептала сбивчиво, отчаянно ругая себя за то, что говорю и делаю:
- Макс… Мы ещё всё можем исправить… слышишь? Ещё всё может быть иначе…
Я прижималась к мужу, слушала его размеренно бьющееся сердце и в этот момент была хоть немного живой. А он напрягся, закаменел всем телом и снова со всей жесткостью палача обрушил на меня слова:
- Не унижайся так, Варь. Не нужно.
Если бы Гуляев взял плеть и изо всех сил стеганул меня ею по спине, даже тогда мне не было бы так больно, как сейчас. Не унижайся… Он так и сказал - не унижайся.
Мягко отстранив меня, Макс продолжил заниматься своими делами, пока я стояла, не в силах сделать даже вдоха. Из глубин души поднимался крик - громкий, надрывный, страшный. Я слышала его, хоть с губ моих не срывалось ни звука. Слышала и глохла от самой себя, потому что воспринимать реальность наживую было убийственно.
- Я бы дождался тебя в любом случае, - сказал муж, когда я сделала шаг в сторону кровати и потерянно опустилась на ее край. - Нам нужно обсудить развод.