Ты полюбишь вновь - стр. 13

– Как ты узнал?

– Встретил Артема в баре. Он все мне и рассказал.

– Когда это было?

– Пол года назад.

– Ты все это время думал, что я тебе изменила?

– Да, – Саша сказал это жестко, забивая гвоздь в ее сердце одним своим утверждением.

Как ему было больно это осознавать, что та , кого он любил, ему изменила. Снова. Он жил все это время с ножом в спине. Израненный, измученный зверь.

– Прости меня, Саша.

Сейчас Полине хочется подойти к нему и провести пальцем по контуру его груб. Они такие же жесткие и четко очерченные. Но она знает, какими мягкими они могу быть и какое наслаждение дарить. Как могут целовать, заводя одним лишь касанием и возбуждая до пошлых стонов.

Саша лишь кивнул в ответ. Слишком острая тема. Слишком больно все вспоминать. Для них обоих.

Он открыл дверь, чтобы уже уйти и оставить этот разговор в прошлом, надеясь, что он поставил точку в их отношениях. А потом обернулся, чтобы задать свой последний вопрос.

– Больно было?

– Что именно? – вопросительно посмотрела на него Полина.

– Татуировка.

– То, что творилось у меня на душе, причиняло большую боль, нежели игла татуировщика.

Дверь закрылась без хлопка. Тихо, будто никого и ничего не было. Что все это мираж, иллюзия, сон. Но от него уже не проснуться, протерев глаза, воспоминания не сотрешь, а проведя ладонью в воздухе, не уберешь стойкий аромат цитруса и осеннего леса. Он был здесь.

На фотографии красивая девушка в нежном кружевном белье. Она выглядит невинно, но своими изгибами соблазняет и затягивает в силки. От фотографии нельзя увести глаз, потому что девушка манит к себе, как истинная развратница в обличье ангела. Одно ее слово – и ты готов поклониться ей, преклонить колени. Ты будешь сгорать в колючем нетерпении, чтобы прикоснуться к ней, к ее матовой светлой коже, к ее женственным и плавным изгибам, к ее душе. Будешь сходить с ума, думаю о ней и днем, и ночью, когда все твои внутренности будут гореть огнем, полыхать в никому не нужном пожаре вожделения и желания. А она лишь пройдет мимо, даже не удостоив взгляда. Сука. Настоящая сука. Которая может принадлежать только одному. “Ты мое море” – тоненький курсив из трех слов тянется вдоль ее бедра черными чернилами.

Можно ли собрать себя в единое целое, когда какие-то минуты назад ты встретилась лицом к лицу со своим прошлым: безумным, взрывным, одержимым? Слезы, которые катились по ее щекам беззвучным потоком, капали на платье, оставляя мокрые и черные следы на светлой ткани. Безупречная и струящаяся ткань безвозвратно испорчена. Стоит ли приводить себя в порядок, когда глаза стали нездорового красного цвета? На лице не осталось и следа от косметики, только болезненная бледность и усталость. Не физическая, когда с ног валишься и готова на все, лишь бы упасть замертво на кровать и забыться мертвым сном. Это усталость моральная, в которую погружаешься из-за нахлынувших воспоминаний и постоянно сбивающегося с нужного ритма сердца.