Ты обещала не убегать - стр. 1

Тимур.

 Я падал… Как чертова Алиса, свалившаяся в кроличью нору, я летел с бешеной скоростью вниз и не мог остановиться. Изредка на что-то натыкаясь, я чувствовал боль во всем теле, но даже это не помогало. Я иду на дно.

 На душе было темно и пусто. Черт, какое мерзкое и пакостное это чувство отупения и онемения! Вроде, пытаешься напрячь мозг, понимая, что должен заставить себя думать, но ничего не вышло: мысли не связывались воедино и, как тараканы, противно перебирающие лапками, разбегались в разные стороны. Я чувствовал, что упускаю что-то крайне важное, но хоть убей, не мог вспомнить, что именно.

  Всё тело ломило, и  тупая ноющая боль намекала на то, что я все еще жив. Однако абсолютное бессилие и невозможность пошевелиться заставляли усомниться в этом.

 Я потерял ощущение времени и пространства и нуждался в маячке. Мне было необходимо зацепиться мыслями хотя бы за что-то, что вернуло бы меня в этот мир.

 Запах… Нежный и почти невесомый аромат ее волос. Я цеплялся за него, как за соломинку. Еще немного… Но он постоянно ускользал от меня. Я через силу заставлял себя его удерживать, до боли напрягая пальцы рук.

 Ладонями я ощущал что-то мягкое и шелковистое. Крепче… Еще… Я прижимался к ней щекой и не мог надышаться. Я чувствовал, что возвращаюсь.

 Сквозь шлейф пустоты смог различить ее голос.  Ощущал её присутствие. Знал, что она – мой маяк, который не даст мне исчезнуть. Она ведь обещала не убегать.

 Волна сумасшедшего напряжения сменилась абсолютным покоем.  Мне было так хорошо! Я вытянул руку, касаясь ее теплой нежной кожи, и погрузился в сон. Мы были вместе, и остальное не имело значения!

Сны, абстрактные и бессмысленные, сменяли друг друга, совершенно не оставляя в памяти ни следа. Пришло время просыпаться! Однако дурное предчувствие вновь пожирало меня изнутри: я понимал, что упускаю из виду что-то очень важное, что-то, что может сломать меня!

 От дневного света я почувствовал резь в глазах. Обстановка была знакомой. Я лежал дома, в своей кровати,  сжимая руками подушку – ее подушку, ощущая тот аромат, что вернул меня в реальность.

 Из ванной доносится шум воды. «Она здесь!» – мелькнула мысль, но тут же в голове возникли жуткие воспоминания: аукцион, Горский, Ксюша… и темнота.

 Вскочив с кровати, бросился в ванную. Как я оказался дома? Как Ксюша оказалась у меня? Что с ней сотворил Горский?

 Острая боль пронзила ступню, как только я добежал до двери. «Это еще что?!» – удивился я, поднимая с пола связку ключей. Моих ключей, которые я отдал Ксюше перед аукционом, чтобы она могла при любых обстоятельствах вернуться. Значит, все хорошо! Она вернулась ко мне! Но как это возможно? В памяти всплыли слова Горского, его хладнокровие и безразличие к собственной дочери. «Сука! Если только она пострадала по его вине!» – с яростью подумал я.

 Зажав ключи в кулаке,  практически вломился в ванную комнату.

– Ты еще кто такая?  – Я не мог понять ни хрена: в моей квартире в душе мылась совершенно незнакомая мне блондинка.

Она переступила порог душевой кабинки и с укором взглянула на меня.

– Ой, вот только не надо сейчас заливать мне, что ты ничего не помнишь! –  проговорила она противным писклявым голоском.

Но я, блядь, действительно ничего не помнил! Провалами в памяти до того дня я никогда не страдал!

– Где Ксюша?

– Какая еще Ксюша?! Ты совсем больной?! – заворачиваясь в мое полотенце, возмущённо воскликнула блондинка.– Если ищешь предлог от меня избавиться, не трудись: я сама рада от тебя уйти, придурок!

 Она оттолкнула меня и прошмыгнула в спальню. Я на автомате последовал за ней. Девица нервозно собирала разбросанные по всей комнате вещи и напяливала их на себя. Я непонимающе взирал на происходящее.

– Где Ксюша? – как в бреду, повторил я вопрос.

– Да пошел ты! –  Она натянула на себя джинсы и топ, а я заметил, что и мои вещи все раскиданы по комнате.

– Ты от Горского? Верно? –  У меня в голове никак не складывался пазл.

– Ты больной извращенец! Пить меньше надо, понял? –  Вновь оттолкнув меня, девица выбежала в гостиную, затем в коридор.