Ты не виновата - стр. 6

Надя вышла из дома, купила девятнадцать роз, которые поставила в синюю стеклянную вазу, посмотрела еще раз в лицо свекрови, позвонила мужу и только потом в скорую помощь.

– Заберите, пожалуйста, труп, – сказала она.

Насилие не передается по наследству, кажется. А склонность к насилию передается?

Надя часто задавалась этим вопросом, когда смотрела на белобрысых дочерей: они такие же кроткие, как и она, худенькие, маленькие, безобидные. Не умеют себя защитить в толпе более шустрых и приспособленных к обществу детей.

Если насилие не передается, то передается ли склонность стать жертвой?

Надя знала, что возможно и то и другое и что ее дочери однажды способны взять игрушечное одеялко, рассыпать на нем бусинки и уложить на них пластиковых кукол Барби. Одна из дочерей при этом может испытать ужас, другая – наслаждение.

История отношений Нади и ее супруга довольно обыденна – жертве требуется много времени, чтобы перестать терпеть издевательства и найти в себе силы уйти от насильника. Решиться на побег Надя смогла только после случая, позволившего осознать всю жестокость супруга: однажды утром Паша пошел в аптеку, купил какие-то таблетки, которые врачи назначают больным туберкулезом, и отравил любимую собаку и ее щенят.

– На них это действует как наркотик, – объяснил он жене и детям. – Они испытывают эйфорию, радость и счастье. Потом сердца вырубаются, и они умирают, не испытывая боли.

– Откуда ты знаешь, что они не испытывают боли? – спросила дочь.

– Так говорят ученые.

– А откуда они знают?

– Проводят исследования.

– Какие?

– Неважно.

– Папа, как ученые понимают, что собакам не будет больно?

– Я же сказал, неважно!

И вот наступила ночь, дети залезли на подоконник, а Паша вышел с семью псинами во двор, каждой разжал челюсти и запихнул по таблетке. Щенки принялись бегать по детской площадке. Со стороны действительно казалось, что они счастливы.

Он вернулся за Чао. Все еще сидя на подоконнике и упершись лбами в холодное окно, девочки увидели, как он разжимал челюсти их любимой собаке.

– Мама! Что он делает? Не надо! Не надо!

Потом Паша зашел в дом, лег спать, а утром отправился собирать остывшие тела и укладывать в багажник автомобиля.

– Чао такая тяжелая, когда мертвая! – крикнул он Наде, стоявшей у железной двери в подъезд.

Ровно в этот момент Надя поняла, что больше не может терпеть. Она быстро поднялась в квартиру и стала рассовывать документы и одежду по пакетам.

Местом, где она решила спрятаться, был подростковый клуб – там она долгие годы работала преподавателем.

Клуб находился в подвальном помещении обычной хрущевки. Помещение представляло собой длинный серый коридор, который вел к восьми комнатам: светлой студии танцев, тесной студии кройки и шитья, большому музыкальному залу, пахнущей краской и деревом мастерской и кабинету директора. Еще одно помещение было отдано под кухню, другое – закуток – представляло собой дворницкую; имелся также общий туалет с двумя неработающими кабинками и дыркой в полу.