Ты не сбежишь - стр. 46
Всё же закрыть глаза на такой скорости, чтобы не видеть мелькающих деревьев, столбов и машин, не самая плохая идея. Вздрагиваю, когда чувствую, как Влад отпускает одну руку с руля и быстро выдёргивает из-под моих сцепленных на его животе ладоней ткать свитера. Задыхаюсь, когда мои пальцы касаются его горячей кожи. И по инерции едва их не расцепляю. Но Миксаев успевает сжать их немного, натянув сверху свой свитер, а потом снова хватается за руль.
Лучше бы и дальше коченели на ветру, чем ощущать, как напрягаются его мышцы под гладкой кожей.
Мы уезжаем от города всё дальше и дальше. Сбоку от дороги проносится сначала один небольшой посёлок, потом ещё один. А потом начинаются сплошные посадки и лесистая местность.
Наверное, мы едем уже минут сорок, не меньше. Страх превращается в вязкий фон, я так устаю от него, что упираюсь передней частью шлема Владу в спину и прикрываю глаза. Хочется плакать.
А может, перестать ему противиться? Так он наиграется быстрее и отпустит? Вышвырнет за ненадобностью, взяв то, что нужно, потеряет интерес. Просто дать ему то, что он хочет. Пусть берёт.
Неожиданно Влад сворачивает с дороги на грунтовую, мотоцикл кренит и подкидывает на кочках и выбоинах, но скорость он почти не снижает. Я пугаюсь в первые секунды и рефлекторно вонзаюсь ногтями в его кожу. От неожиданности мы оба вздрагиваем – Миксаев от того, что я царапаю его, я – что по пальцам проходит ток, когда мозг осознаёт столь острое взаимодействие. И самое ужасное, что и руки отдёрнуть не могу, иначе слечу с этой адовой машины и убьюсь.
Пролетаем по сужающейся дороге через небольшой сосновый лесок.
Господи, он завёз меня в лес! Вдруг у него тут какой-нибудь дом или бункер в глуши, и сейчас он запрёт меня в подвале. Мои родители с ума сойдут просто. И что тогда дальше?
Мотоцикл вылетает на открытую полянку и резко тормозит у самого края, вильнув задом. Я тут же выдёргиваю руки и буквально скатываюсь на землю. Колени так ослабели, что подкашиваются, и я утыкаюсь ими в жухлую траву. Непослушными пальцами дёргаю ремешок на шлеме и сбрасываю его рядом.
Тошнота подкатывает жгучей волной и сводит спазмом живот, но глубокий вдох свежего воздуха её тормозит. Вдыхаю ещё. Становится легче, и тогда я, всё ещё пошатываясь, поднимаюсь на ноги.
- Ты абсолютно ненормальный, – голос дрожит, но с каждым словом обретает силу. – И что теперь? Ну? – начинаю кричать. – Что? Сделаешь это прямо здесь, да? Прямо на траве? Давай! А потом что? Прирежешь? Или отвезёшь домой как ни в чём не бывало? Или в лесу оставишь одну ночевать?