Ты не коснись моей руки - стр. 8

Для Старицкого всегда работа была прежде всего, он уважал эту тягу и в других.

Я вышел на свежий воздух и закурил. Медленно и тихо падал снег. Пока ждал водителя, выгонявшего машину, посмотрел на окна Марго. Они были тёмными, как и то, что сейчас зрело во мне.

Я отбросил недокуренную сигарету в урну и, подняв ворот пальто, решил пройти до гаража пешком.

Я пыталась заснуть, но сон не шёл. В голове проигрывалась мелодия из «Шербурских зонтиков».

Я вспоминала последнюю встречу Женевьевы и Ги. У обоих другая жизнь, и оба понимают, что она ни черта не значит, что чувства всё ещё живы, только никто не посмеет больше дать им волю.

Мне хотелось плакать.  И смеяться. Я наконец познала счастье, простое, человеческое, инстинктивное. «Низкого пошиба», – как сказал бы отец.

Животное счастье.

Пусть так. Я имею право на этот глоток свободы. Я не преувеличивала, когда говорила Михаилу, что завтра снова вернусь к роли покорной дочери.

Отцу я обязана всем. И покойная мама взяла с меня обещание, что я буду всеми силами способствовать его карьере.

Эх, мама-мама! Тебе, наверное, нравилась выбранная роль, но это была твоя роль, не моя.

Я встала и как была, обнажённой подошла к зеркалу. Посмотрела на худое тело, которого всегда стеснялась, и почти не заметила ничего не красивого. Теперь я казалась себе вполне приятной. Даже ссадина на скуле стала менее заметной. И совсем не болела.

Приняв душ, я переоделась в пижаму и проглотила две таблетки снотворного.

Сон всё равно не шёл. Я лежала под покрывалом, свернувшись калачиком, и вспоминала прикосновения Михаила.

Мы познакомились три года назад. Отец представил нас друг другу, но потом, наедине, упомянул, что хоть Михаил Воронов и подаёт большие надежды, не следует даже смотреть в его сторону.

– У него семья гнилая. Прости, Марго, но я прямо скажу, если человек вышел из семьи, где не чтились определённые ценности, никакой здоровой ячейки общества, он создать не сможет. К счастью. Михаил очень умён и сам это понимает.

Не могу сказать, что это была любовь с первого взгляда. Тогда я смотрела на своих сверстников, но потом, как-то исподволь, научилась видеть в Михаиле то, чего недоставало остальным. Верность, следование своим принципам, способность довести начатую игру до конца.

Я слышала их с отцом беседы и споры. Михаил не предал его даже тогда, когда отца оклеветали. Многие отвернулись, а Михаил не просто поверил ему, а нашёл доказательства невиновности.

Они с отцом были чем-то похожи и одновременно разные.

Незаметно для себя я начала делиться с Мишей своими мыслями. Он всегда внимательно слушал, склонив голову набок. И никогда не подавал виду, что ему со мной скучно.