Ты – Мой Яд - стр. 49
– А яяяяя… – пакостно тянет слова утырок и разводит руками. – Не хоооочу! Меня и так всё устраивает! Отъебись со своей моралью! Хорош!
Вглядываюсь в него и понимаю, что это наш замкнутый круг борьбы. В его случае на жалость не надавишь и до здравого ума не достучишься. Я ему о том, что хорошо, а он упорно к тому, что плохо. Есть такой тип людей, которые с удовольствием захлебываются в своей боли, совсем не желая выплыть из вонючего болота на берег.
– Серёга он твой. Довези куда скажет.
– А ты куда? – с огорчением крикнул мне в спину Кириленко.
– Дальше разгребать говно, которое он нахуевертил! Его предки на подходе.
***
После тяжелого паршивого дня заехал в коттеджный посёлок к своим, предварительно оставив тачку в сервисе, который с утра посоветовал Тимур и все-таки скинул мне в сообщение номер автомеханика. Поразмыслив, решил, что Руслан ни при каком раскладе, даже выигрышном для меня, не позволит пацанам чинить мою машину. А я без колес, как без рук и головы.
Зашел в трехэтажный дом, окутанный мертвой тишиной и, немедля наткнулся на первом этаже в гостиной возле кухонной зоны, на вымотанную после трудового дня малявку с папкой бумаг в руках.
– Митька… пришел! – с открытым доверчивым взглядом радостная через весь холл на всех парах кинулась ко мне, отшвырнув по пути на огромный диван накладные и, теплыми нежными руками обвила мой торс, насильно притягивая к себе.
Изнурённо прикрыл глаза и, зарывшись носом в распущенных со вкусом шоколада мягких волосах Алины, сделал глубокий вдох.
– Устал, родной? – слова её ласковые пропитаны безумной нежностью, теплом, любовью.
Не ответил, только крепче прижал Ли к груди и коротко кивнул.
– Где дети? – прохрипел и, ощутив ладонями приятную материю белоснежного костюма девчонки, не желал выпускать мелкую из своих объятий, словно её солнечная энергия с новой силой заряжало моё нутро.
– К родителям с ночёвкой уехали. Папа забрал их буквально минут десять назад, – с легким недоумением пронзительно взглянула на меня. – А вы, что, на трассе не столкнулись? – и на последнем со смехом разрывает хомут моих рук, встает на цыпочки и с любопытством всматривается в панорамное окно, пытаясь выискать глазами Бэху.
– Мить…? – не узрев автомобиль, живо просекла фишку и, разом испуганно затаила дыхание.
– Алин, я на такси.
– Что? – отшатывается от меня и проникновенно заглядывает в глаза своими лучистыми, светящимися.
Обомлела, выражая на лице всю степень ужаса. Ни жива, ни мертва, пораженная судорожно хватает ртом остатки воздуха.
– Мить… какое такси? – мгновенно заподозрив неладное, безрадостно хмыкнула. – Ты ни за что не оставишь машину. Ты без нее не можешь и не пьёшь. Тебя вечно бесят все и мы в том числе, как водим автомобиль. А таксист… – речь сбивается. – И подавно… – паузы между слов становятся длиннее. – Прошуу… – жалобно тянет и скривив круглое миловидное личико, досадно закачала головой . – Только не то, о чем я подумала… – смертельно боится повторение эпизода трёх летней давности.