Ты моё дыхание - стр. 15

Слишком уж она пристально меня разглядывает. Становится неуютно и неловко. Я вряд ли тяну на неземной идеал, поэтому даже слышать не хочу, что там Михайловна придумала или нафантазировала.

– Чай будете? – спрашиваю, чтобы сбить её с прицела ненужных мыслей и выводов.

– Буду, конечно! – охотно кивает головой. – И хлебушка подрежь, и колбаски с сыром. Что-то я проголодалась. Сейчас мы чаю, бутербродов, сушек пожуём! Мёд тоже доставай!

Отличное начало дня. Спать только некогда. Но после быстрого душа жизнь снова наладилась, а после посиделок с чаем – вдвойне. Чай у Михайловны хороший, душистый, крупнолистовой. Сплошное удовольствие. Одно плохо: на сытый желудок глаза сами по себе закрываться начали.

Но если кто и сдаётся, то не я. Я вон «Лагуну» выдержала, а выспаться могу и позже.

– Ну что, не испугала тебя работа-то? – хитро жмурит глаза Михайловна. – Пойдёшь ещё раз туда?

– Пойду, – киваю, помешивая кашу. Я для Вовки овсянку варю. Он её любит. С маслом, с яйцом, с белым хлебом.

Знаю: нам бы немного ограничиться нужно. Он уже в весе перебирает, но никак не могу уговорить себя быть построже. Я всё ещё помню его впалые щёки и голодный взгляд, и поэтому позволяю ему есть, а себе – эту слабость: кормить его хорошими продуктами, впрок, даже зная, что в садике у ребёнка ещё один завтрак будет, от которого мой Вовка никогда не отказывается.

– Вот и молодец, – радуется Михайловна.

– Вы должны были мне сказать, что это за место, – всё же решаюсь Михайловну пожурить.

– Меньше знаешь – лучше спишь! – изрекает она, совершенно не чувствуя себя виноватой. – Пойду, может, усну наконец-то.

Кряхтя и охая, она поднимается со стула. Я помогаю ей. Шаг за шагом, осторожно, веду её в спальню и помогаю снять халат, лечь в кровать. Михайловна наконец затихает, а я ухожу. Загружаю стирку, мою посуду – делаю мелкие домашние дела, чтобы не уснуть. У меня впереди очень долгий день, поэтому лучше не присаживаться и глаза не закрывать. А то пиши пропало.

Софья

– Со следующей недели – на пятидневку, – ставлю я перед фактом Вовку. Тот недовольно сопит и дует губы, но козни строить не смеет. Он хоть и маленький ещё, но хорошо понимает, что это вынужденная необходимость.

– Не хочу, – всё же не выдерживает он.

– Так надо, малыш, – вздыхаю я и поправляю ему шапку, что налезла на глаза. – Мне работать надо, а ты ж у меня умница. Тем более, целых два дня мы будем вместе, не считая выходных. По сути, тебе три дня потерпеть придётся. А это не так уж и много.

Круглосуточная группа – наше спасение. Во-первых, я там подрабатываю. Во-вторых, мне есть куда Вовку пристроить и не переживать. Особенно теперь, когда ночи у меня, судя по всему, будут заняты. Вешать ребёнка на приболевшую Михайловну – неправильно. Ей на ноги надо встать, отдыхать больше, а Вовка, хоть и послушный, но всё же ребёнок, за ним приглядывать надо.