Ты меня вспомнишь - стр. 22
— Воронцов. Однозначно, — не задумываясь, отвечаю. — Лучший в своем деле.
— Странно… — Павел Ильич задумчиво трет подбородок пальцами. — Вот Эмма Эдуардовна отзывается о нем не очень хорошо.
Невольно усмехаюсь. Эти двое никак не могут найти общий язык и постоянно конфликтуют.
— Мне кажется, у них личный конфликт, — все же вступаюсь за товарища.
— Я так и думал, — хмыкает главврач и откидывается на спинку кресла. — Доверил бы ему любимую женщину?
Хороший вопрос. С подвохом. Но мне бояться нечего. Я отвечаю за свои слова.
— Лично отправил к нему Орлову, — напоминаю я. Любимей женщины у меня нет.
— Хорошо, — наконец удовлетворяется он. — Надеюсь, ты понимаешь, что о проблемах Марты никто не должен знать?
— Естественно. Не переживайте, — с готовностью киваю.
— Я рад, что мы понимаем друг друга, — протягивает ладонь. — Все еще.
— Взаимно, — пожимаю ее, приподнимаясь с места. — Я могу идти?
— Да, конечно.
Возвращаюсь к себе в отделение. В коридоре тишина, пациенты разошлись по палатам. В кабинете включаю чайник и падаю в кресло. Перед глазами часы, а стрелки словно замерли. Время остановилось. Что за чертовщина такая? Похер. Откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза. Неизвестность доканывает. Ну где же ты, Полина? Я загнался. Слишком сильно. Скажи, что просто не хочешь меня видеть. Я хоть перестану рефлексировать. Не молчи, мать твою.
Стук в дверь. Открывается, не дожидаясь ответа. Распахиваю глаза. На пороге Котов Тимур Евгеньевич собственной персоной. Наш ведущий нейрохирург. Просто так он бы не пришел.
— О, ты здесь, — расплывается в довольной улыбке. — Я думал, выходной.
— Ага, почти, — растираю лицо ладонями, медленно возвращаясь в суровую реальность.
— Дело у меня к тебе.
Тимур входит в кабинет и протягивает планшет с ворохом исследований.
— Как всегда, — закатываю глаза и забираю бумаги. — Излагай.
— Пациентка поступила безымянная. Множественные травмы. Как из мясорубки.
Анализы, исследования, характер травм. Ничего особенного. Любой хирург в помощь.
— И? — поднимаю на него глаза, не до конца понимая, что требуется от меня.
— Голову я ей починю, но нужны вторые руки на позвоночник, — изрекает Тимур и хитро прищуривается.
— К Голубеву сходи, — пожимаю плечами и возвращаю планшет. — Он сегодня дежурит.
— Пожалей девушку, — качает он головой. — Да и там все, как ты любишь…
Ну да, Голубев — очень посредственный хирург. Ленивый и безынициативный. Делает только то, что должен, и ни капли больше.
— Прям-таки все? — хмыкаю и поднимаюсь на ноги. Раз просит — надо помочь. Взаимовыручку никто не отменял.