Ты меня простишь - стр. 34
Маме польстило, и она не стала настаивать. Влад начал с бабули, как с самой старшей в нашей семье, потом положил салатов маме и мне. Но это он еще не знает, что салатиками и перцем ничего не закончится. Бабуля пекла пирог с мясом, а его она нарезать никому не доверяет, только сама. А про мамины профитроли я уже молчу. После наших семейных новых годов я из зала не вылезаю месяц.
___________________________
Визуализация Кириного платья.
Для тех, кто не видит здесь, оставила в блоге. В группе вк и телеге продублируюю чуть позже.
Всех обняла, ваша Гафри.
8. 8 глава
Влад
Семья Киры была просто поразительной. Когда, о ней рассказывала сама девушка, я никак не мог представить себе всей картины. Когда собирал информацию о ее семье, я не ставил цели изучить биографию каждого члена семьи по отдельности. Лишь поверхностно. Детальнее ее маму, а бабушки почти не касался. Мне казалось это не сильно важно. А теперь познакомившись, был крайне удивлен и расстроен тем, что не углубился в историю семьи и предпочтениях каждого из них, потому что они были невероятно интересными людьми.
Держались очень сплоченно, друг за друга горой. Одни шутки, на троих. Вся семья веселилась и смеялась так, будто нет возрастных ограничений, нет разницы поколений и они на одной волне. А когда Любовь Александровна потянула всех танцевать, я был ошарашен.
Просторный зал их одноэтажного дома ходил ходуном. Кира сняла каблуки и прямо босиком вместе с бабушкой скакала под известный новогодний хит.
Ольга тут же вклинилась в их хоровод и они, заливаясь смехом синхронно стали поднимать одну ногу и выкидывать ее в сторону, а потом тоже самое другой ногой. В кордебалете бы позавидовали. И ладно Кира молодая, но ее мама и бабушка ничуть не отставали. Я такого не ожидал. Все женщины их семьи были стройными и подтянутыми. Если бы не знал, кто кому кем приходится, счел бы, что мама — это сестра Киры, а Любовь Александровна их мать. Фору дадут любому молодняку.
Когда позвали меня, я тактично отказался. Не умею танцевать. Медленный танец еще куда ни шло, а вот с быстрыми напряг. Вернее сказать ритм музыки я чувствовал и двигаться под нее мог, но не так зажигательно, как женщины Кириной семьи.
Смотря на смеющуюся Киру, я испытал дикий восторг. Она никогда со мной так не смеялась. Никогда.
В Испании я почему-то решил, что Фисташка всегда такая: серьезная и сосредоточенная. Ей не присущи смеяться, а сейчас, как последний осел на планете, чуть ли не слюну пустил от экстаза, слушая ее мелодичный смех. У них с Ольгой он был очень похож, но у матери голос немного ниже, чем у Киры.