Ты меня (не) спасешь - стр. 26
Я была прямолинейна, как железная дорога. И самоуверенности Ника иногда завидовала, да что там, откровенно восхищалась этим качеством, притягивающим окружающих, как магнит.
А муж в шутку говорил, что ему бы неплохо приобрести толику моей страсти к рефлексии и самокопанию. Я ведь могла часами смотреть, уставившись в пустую стену, и думать, почему поступила именно так. Почему это происходит со мной и тому подобные вопросы, на которые не может быть внятного ответа.
В этих случаях мне и помогало ведение дневника. Я записывала ответы, всё, какие только могут прийти в голову, и тоска с болью отступали. И нужные ответы находились.
Определённо брак с Ником научил меня кое-чему полезному. Например, «держать лицо» и улыбаться, даже когда на душе скребут кошки.
Вот и сейчас я не стала впадать в рефлексию и записала в дневник, что общих детей с Ником иметь не собираюсь. Тогда вставал вопрос, от которого я долго отгораживалась: что делать с эмбрионами – крохотными ещё нелюдьми, но уже могущими развиться в полноценного индивидуума.
Подсаживать их новой суррогатной матери не хочу, вопрос закрыт. Значит, приказать уничтожить? Эта идея казалась чудовищной в своём равнодушии, но логичной.
А я всегда поступала вразрез с житейской логикой. Вот и теперь позвонила в клинику, чтобы сообщить о своём решении.
– Вам надо подъехать и оформить хранение материала, – пояснил безучастный голос, наверняка принадлежащий девушке. Она бы так точно не поступила. Выбрасывать деньги на ветер – кажется ,так это называется. – Вы знакомы со стоимостью услуги?
Я подтвердила, что всё знаю и на всё согласна. Пусть хранятся, даже если никогда не понадобятся.
Итак, одной проблемой меньше. Хотелось бы мне посмотреть на лицо мужа Полины, когда он поймёт, что денежек им с женой не видать! Хотя она, разумеется, придумает благовидный предлог для такого отказа. Мол, не подошла по тестам.
Пока я улыбалась, представляя семейные разборки соперницы, зазвонил телефон.
– Я сейчас неподалёку от тебя, заеду, чтобы подписать бумаги. Буду через десять минут.
И Олег отключился. Мне всегда нравилась в нём эта лаконичность. Бывший не говорил лишних слов, не суетился попусту, он точно знал, что и когда надо сделать.
Рядом с Олегом хотелось закрыть глаза и отдаться течению бурной реки, которая вынесет тебя на берег, не поранив об острые камни. Конечно, при условии, что ты не станешь сопротивляться её намерениям.
Я была рада его звонку, а то уже начинала думать, не приснилось ли всё это? Вдруг Олег одумается и не станет связываться с той, кто когда-то бросила ему в лицо: «Ты больше ничего для меня не значишь»?