Ты изменяешь ей со мной - стр. 51
Это моя вина. Нужно было сказать правду, нужно было аккуратно подвести к этому.
И сейчас я до безумия боюсь, что реакция Вадима ее ранит.
20. Глава 20
Лиза
Я как на замедленной кинопленке слежу за тем, как дочь подбегает к Вадиму, я вижу его растерянное лицо, оно даже пугает.
Повторяю про себя, как мантру – не оттолкни же ее! Если решил, что дети тебе в тягость, все равно сыграй. Сделай это для нее! Едва дышу, когда Ариша, наконец, отталкивается, подпрыгивая к отцу, и перестаю дышать вовсе – Вадим наклоняется и принимает ее на руки.
А потом переводит на меня взгляд.
Меня трясет немыслимо, слова пропадают, как дышать забываю, не то, что говорить.
Ариша вжимается, обхватив ручонками и ножками Вадима, он ее похлопывает по спине, не отталкивает, но и не говорит ничего. Я легонько качаю головой, обозначая, что детям ничего про него не говорила. На это Соколовский еле уловимо кивает.
– Я скучала по тебе, папочка! Ты навсегда вернулся? Навсегда?
Непосредственная Ариша немного откланяется и заглядывает Вадиму в глаза, он переводит на нее внимание.
– Я… у меня еще есть кое-какие дела. Но я тоже очень по тебе… скучал.
– Ты так странно говоришь, – смеется дочь. И оборачивается на меня: – Это и есть кое-что интересное, мама? Это и есть тот сюрприз?
– Да, – отвечает за меня Вадим, потому что я подбираю слова. Но его ответ еще больше путает. – Хотел вас порадовать.
– Значит вместе идем гулять? Ура!
Ариша слезает с рук и бежит к остальным:
– Тема, Тема, ты слышал? Папа вернулся! Алиска, Инга! – дочь распирает от эмоций, и пока она занята остальными, я перевожу взгляд на Вадима.
– Надо было предупредить. Я бы их задержала, – говорю укоризненно.
Как теперь объяснять восторженной дочери, что папа с нами не собирается на прогулку? Он вообще больше никуда с нами не собирается.
– Я скажу, что у тебя срочные дела. Уходи, Вадим.
Но Соколовский не двигается. Его темно-синие глаза душу выворачивают, а бесновавшийся и без того пульс, принимается долбить по венам, еще больше ускоряясь.
– Я не уйду.
– Ты делаешь хуже, – шагаю, чтобы говорить тише. – Она уверена, что ты пойдешь с нами! Ты и так уже натворил… всего. Не порть еще больше, Вадим.
Но он даже не думает двигаться с места, засовывает руки в карманы брюк, кивает за мою спину.
– Артем в курсе?
Мотаю головой:
– Тоже нет. Уходи, – повторяю свою просьбу. – Разговор неуместен, я потом тебе позвоню и…
Но Соколовский вдруг идет к детям, я оборачиваюсь и просто пялюсь ему вслед.
Что ему нужно? Зачем он это делает?
Уверенной походкой он приближается к радостной Алисе, что-то ей говорит, я спешу к ним, чтобы успеть в случае чего-то неуместного, объясниться с детьми. Но слышу совсем не то, что ожидаю: