Ты и Я - Сводные - стр. 56
- Скажешь тоже. Мы возле дома разгребали его, так я спину потянул. Кряхтел, как старый дед. А Тимошка, ну Олькин сын, помнишь, я рассказывал тебе о нем? – на самом деле, я не помнила, потому что отец ничего не рассказывал о сыне новой женщины. Обычно он верещал о ней, да о себе любимом.
- Ага, - соврала я зачем-то.
- Мы с ним пошли лепить снеговика. Нацепили ему морковку на нос, а утром представляешь, что обнаружили? Морковку-то эту перенесли вниз, ну типа… короче из снеговика мужика сделали. Местная шпана видать.
- Да у вас там веселье, - выдавила из себя я, и так обидно вдруг стало, так грустно. Захлопала ресницами, чтобы не дать слезам сорваться. Шла медленными шагами, пиная перед собой маленький камешек. Хорошо, людей вокруг не было. Только окошко, открытое в коридоре начальной школы в паре метров, оповещало, что я на территории учебного заведения, а не на обычной улочке.
- А на днях мы будку сколотили с мужиками. Тимошка щенка захотел. Разнылся так, и хоть тресни. Ну Олька сразу в позу встала, мол домой животину не надо. Пришлось выкручиваться.
- Везет твоему Тимошке, - сказала с завистью в голосе я, подходя ближе к открытому окну. Остановилась возле него, опустила голову, и распущенные волосы упали вниз, пряча мое лицо от солнца.
- Дашка, а чего голос у тебя такой грустный? Случилось что?
- Я скучаю, пап.
- Я тоже, милая! – с бодростью в голосе отозвался отец. Мне стало противно. Врет же. Ничего он не скучает. У него вон Тимошка есть. И Оля или как ее там.
- Оно и видно…
- Дашка, ты чего? Слушай, если мамин хахаль тебя обижает я…
- Что ты? Что ты сделаешь, пап? Ты две недели не звонил, и ладно бы мы жили в двухтысячных, когда телефонов не было. - В сердцах прикрикнула я.
- Ну скажешь тоже. Обстоятельства сложились так, - жевал отец фразы, в которые и сам-то особо не верил явно.
- Да, обстоятельства… для общения с детьми мешают обстоятельства.
- Даша, не будь капризным ребенком. Ты уже взрослая. Чего сама не позвонила? Я думал, ты учебой занята и переездом.
- А зачем звонить человеку, которому ты не нужен? Пап, вот давай честно, ты за эти дни меня много раз вспоминал? Я вот о тебе каждый день думала. Хотелось все бросить и поехать к родному плечу. Но сейчас ты так радостно рассказываешь о своем Тимошке, о своей жизни новой, а моя жизнь… она особо и не интересует тебя. Так зачем нам вообще общаться? – к горлу подкатил ком, и я не заметила, как слезы покатились градинками по щекам. Горькие и такие соленые. Зажала рот руками, не хотелось, чтобы отец услышал. Чтобы увидел мою слабость. Ему там хорошо живется и без меня, и без мамы.