Ты для меня одна - стр. 4
Наконец металлические створки дверей разъезжаются в стороны. Судя по информации на табло, народ валит с трёх рейсов. Высматриваю Фроловну, встав на цыпочки. Мать моя женщина, какая фемина вышагивает! Космос! На мгновение я забываю, зачем сюда приехал. Высокая, статная дева в обтягивающих брючках и коротком белом пиджачке не идёт, а рисует среди серой толпы. Очки-стрекозы закрывают её глаза, а волосы спрятаны под широкополой шляпой. Шатенка, спинным мозгом чувствую, шатенка! Так, я приехал сюда за Марусей. Забываем о сочных персиках из чужого сада. Пора свой насаживать. Твою ж дивизию. Зачем она встала так близко? Озирается. И где её счастливый обладатель? Дама, похоже, не знает, что такое бельё, и в чуть оттопыренный вырез пиджака вижу её грудь. Хм! Я бы не прочь пожмакать такую. И вообще, наладить бы праздник по полной программе! Фемина поворачивается ко мне, и я утопаю в аромате тонких афродизиаков. Высоченные каблуки позволяют ей смотреть на меня чуть ли не свысока. Но я кремень. Решено! Набираю воздуха в лёгкие и стою, не дыша.
— Ты куда такую бороду отпустил, чудовище? — фемина снимает очки, и мой язык прилипает к глотке. — С экрана это выглядело не так пугающе.
— Маруся? — Липкий пот прошибает меня и стекает по позвоночнику.
Маруся облизывает нижнюю губу и оглядывается:
— А где мои драгоценные?
— Горюшко на тренировке, а мама… Фроловна, это реально ты?
— Нет, — Маруся склоняет голову и улыбается.
— Прости, глупый вопрос, — мне неловко ощущать себя одного роста с Марусей. Куда девался мой худенький котёнок?
— Может, поцелуешь меня? Три года не виделись, — уголки накрашенных красной помадой губ подрагивают.
Мы обнимаемся так, как здороваются официальные лица на ковровой дорожке. На мгновение Маруся прижимается ко мне, и её дыхание обжигает крепче поцелуя. Я отстраняю малышку от себя и не могу насмотреться в серые бездонные глаза. Я узнаю и не узнаю мою девочку.
— Ты скучал по мне?
Её упругая грудь упирается в мою, и я ощущаю себя бабуином, у которого в голове семенная жидкость вместо мозга. Нет, это какая-то дичь. Мычу что-то нечленораздельное. Не дождавшись поцелуя, Маруся отступает, и её лицо становится непроницаемым:
— Отвези меня домой, — она надевает очки.
— Да, конечно! Надо же! Ты меня узнала, а я тебя нет, — перехватываю у неё ручку чемодана.
— Годы обошлись с тобой благосклонно, — кивает она и теряет интерес к нашему разговору, заметив симпатичного темноволосого парня.
Он машет рукой и жестом показывает, что позвонит ей.
— Это ещё кто? — хмурюсь я.
— Ты на машине или на вертолёте? — оставляет Маруся мой вопрос без ответа.