Ты была великолепна! Соседушка-3 - стр. 10
Прятаться бесконечно было глупо. Не маленькая. Пришлось выйти. Вытащила из корзины с бельем не слишком грязную, зато длинную футболку, и на себя натянула. Дефилировать в одних трусах и дальше я не собиралась.
А вот Константин не стеснялся. Моему изумленному взору предстал он полностью голым, стоящим посреди моей спальни.
— Ой, — очень “умно” сказала я.
Он развернулся ко мне.
— Доброе утро, — с приятной хрипотцой, глубоким голосом поздоровался он, ничуть не смутившись. А потом еще и добил остатки моего самоуважения: — Сегодня ночью ты была великолепна.
Что я могла на это сказать?! “Да я такая!” или все-таки: “Нахал! Я не такая!”. После первого варианта можно получить предложение освежить воспоминания. А вот этого я точно не хотела.
— Ты тоже, — выдавила я. А потом решила, а почему бы почву не прощупать, терять-то уже нечего: — А что тебе особенно понравилось?
Он задумался. Все-таки зря я наверное так в лоб спросила. Косяк за косяком! И тут еще прозвучал более неудобный вопрос:
— Полина?! А почему я был пьяный?!
— Разве? — улыбнулась я, но подозреваю, что совсем не уверенно и красиво, как надеялась.
Больше всего меня задевало даже не то, что он раскусил меня. Ну пошалила немного. Извиниться нетрудно. Но получать предъявы от абсолютно голого мужчины, несколько выбивало из колеи.
— Не мог бы ты одеться? — не выдержала я.
— Тогда тебе придется раздеться.
— Что?! — такой наглости я не ожидала.
Но Константин с невозмутимым лицом наклонился (какая у него все-таки попа зачетная!) и подобрал с пола… МОИ ТРУСЫ!
— Раз я проснулся в этом, то на тебе должны быть мои, — указал он на мои бедра, прикрытые футболкой. — Ну да ладно, не раздевайся. Помоги мои штаны найти.
Таких инсинуаций на свой счет я не смогла стерпеть! Я что, фетишистка какая-то?! И чтобы тут же доказать свою невиновность, я задрала футболку… И только в этот момент поняла, что на мне действительно не мои трусы надеты!
— Куда делись мои штаны? Не мог же я без них к тебе прийти. Кстати, я в таком виде, надеюсь, не за рулем был?
— Не помню я! — его спокойствие меня просто взбесило! — Забирай свои трусы, штаны и уматывай поскорее!
И, недолго думая, я сдернула с себя чужое белье еще и пнула его, когда трусы на пол упали, совсем случайно в грудь Костика попав. Он захлопал глазами, но не пропустил подачу.
— Странно, а то, что я был великолепен, ты помнишь.
— Помню — не помню! Хватит мне допросы устраивать! Собирайся и уходи!
Тут я увидела его штаны. Брючина торчала из-под кровати. Промаршировав к ним, я наклонилась, но пришлось еще и на колени встать, но все-таки вытащила пыльные штаны и, воздев их над головой, повернулась к Костику: