Ты будешь мой - стр. 25
Наверное, любовь – сильнейшее волшебство в мире.
Платье я рвать не стала – а хотелось. Я только взяла себе на заметку: в ближайшее время обсудить церемонию с будущим свёкром. В отличие от Рэяна, король Инесса тот ещё лис, и любой наш разговор – словно танец на углях. Мало того что сына он продавать не хотел, так ещё и магия на него не действовала. Я половину своей свиты убила, чтобы заклинание подкорректировать…
Но после свадьбы, думала я, Рэян станет моим и только. А его отцу останется кусать локти, если он решил через сына претендовать на Дугэл. Обломится. Я, конечно, влюблена, но ещё не сдурела.
За Рэяном послали, как только я привела себя в порядок. Но его снова не оказалось во дворце – мой принц с некоторых пор полюбил гулять в столице. Мне казалось, я не уделяю ему достаточно внимания, и он скучает. Это следовало как можно скорее исправить.
А вечером же, когда я успела поругаться с королём Инесса («Милая Илва, чем вам не понравился шёлк? Голубой – прекрасный цвет и он подчёркивает ваши глаза»), прибыли послы из гленской Эйнии. Я принимала их не в тронном зале, как делала моя мать, а в открытой галерее недалеко от сада камней. Мать не чувствовала землю и туман, как я, поэтому, полагаю, ей было всё равно. А мне нравилось быть к камням ближе.
Я смотрела на фэйри с трона на возвышении в конце галереи. Мне смешно было: они очень заметно нервничали, эти фэйри. Ещё бы: к каменным колоннам из сада стелился туман, в нём мягко шуршал дождь, солнце садилось где-то за тучами – царство Дугэла во всей красе. Ни милых фэйрийскому сердцу деревьев, ни света. Туман и камни. Конечно, фэйри нервничали! К тому же, не могли не понимать, что ничего хорошего их не ждёт. Но начали они очень смело:
«Ваше Величество, прекрасная госпожа, дружественный договор нарушен, туман пересёк границы Гленны, ваши солдаты рубят Эйнию. Чего нам ждать, величественная госпожа?»
Я сказала, чего им ждать. Я показала им головы их «героев», тех, первых нарушивших нашу границу. Потом заставила их вождя полюбоваться на останки колдуна-фэйри, пытавшегося меня убить. Я была убедительна, подозреваю, когда говорила, что захваченного леса нам мало – и Дугэл не против получить ещё. Всю Эйнию – раз уж договор был нарушен. Не нами, кстати.
Фэйри ярились. Как псы, рвущиеся с цепи при виде оленя. Но вождь у них оказался смышлёным: когда я закончила, он только поинтересовался, что может успокоить туман. Я выдержала паузу, уже представляя, как псы захлебнутся лаем, и сообщила, что. Их дети, их дочери. По трое за каждого погибшего дугэльца. Давно в Дугэле не было детей и женщин-фэйри, посетовала я. А жаль, отличные рабы. И живут дольше.