Твоя Виктория - стр. 20

– Я всё расскажу, а ты поделишься тем, чем занималась сама всё это время. Шесть лет – не шестьсот. Поверь, крупные победы и достижения можно описать за пять минут, а остальное – на усмотрение каждого.

– Для начала расскажи, что ты делал на крыше и почему чуть не прыгнул.

– Ну, нет, – торжественно объявил он. – Я начну с самого начала. Тебе придется выслушать всю историю целиком, чтобы лучше меня понять.

– Давай, начинай, – милостиво позволила я. И сделала ещё один глоток чая, на этот раз, к счастью, даже не подавившись.

– Когда мне было шесть лет…

– Стоп! – прервала я. – Мы же рассказываем друг другу про последние шесть лет, а не про жизнь с шести.

– Цыц! Кушай и слушай, – распорядился он.

– Когда мне было шесть лет, я влюбился. Моей первой любовью была физика.

– Просто чудесно, – вставила я.

– В 17 я окончил школу и поступил в академию Ученых. Сейчас мне 23, я уже кандидат физико-математических наук, с солидным счетом в банке, тремя машинами, пентхаусом и собственным домом.

– Пока всё вроде не плохо, – подтолкнула я друга к продолжению.

– Всё отлично, – подтвердил он. – За тем лишь исключением, что моей единственной любовью до сих пор является любовь первая. С одной стороны – это неплохо и полезно для карьеры, у нас полная взаимность, а с другой – она хоть и девушка, но не настоящая.

– Ты издеваешься? – воскликнула я и подскочила со своего места. – И это ты называешь проблемой?! Кому-то есть нечего! У других серьезные заболевания! Третьи на грани увольнения! А у тебя, видите ли, любовь к физике, взаимная!

– Зачем всё переворачивать вверх на голову, – буркнул он. – Это ещё не всё.

– Знаешь, – начала я, – за несколько минут, проведённых вместе, я поняла, в чём твоя проблема, – взяла в руки столовый пульт и выкинула его в окно. Похоже, мне не жить. – Ты с этим техническим прогрессом и большим состоянием уже вообще из ума выжил. Трудотерапия тебе в помощь. Помоешь денёк посуду собственными руками, сам нальешь воду в чайник и вскипятишь его, свет повключаешь не по хлопку, а ручками, пропылесосишь пол, роботопылесосу дашь отдохнуть.

– Почему я должен жить как в каменном веке?! – повысил он голос.

– Чтобы не оставалось глупых мыслей, присущих миру техническому, – припечатала я.

– Роботы не устают. А я – живой, мне надо экономить силы на дела более важные.

– Для полетов с крыши сил много не надо. Неэффективно Вы расходуете сбереженную энергию, Даниан.

– Кэя, ты меня пойми – меня девушка бросила сегодня, единственный цветок в доме – «мужское счастье» и то сдох, написал докторскую, но не смог защититься – больше трети членов диссовета проголосовали против. Сказали, работу можешь не менять, всё отлично, но на защиту приходить не раньше чем через пятьдесят лет, а пока, якобы, слишком молод – молоко ещё не обсохло. Несправедливо!