Твоя поневоле - стр. 9
… но он лишь убирает растрёпанные от ветра пряди.
Есть такое выражение – прошило разрядом тока. Так вот: через меня прошло три тысячи вольт, я вспыхнула и осыпалась горсткой пепла. Хотя в одном месте, где-то в районе трусов, всё ещё теплится пламя.
– Хорошо, к тому же тут недалеко, – лепечу и безуспешно пытаюсь смочить сухие губы сухим языком.
Это определённо самая странная реакция на мужчину в моей жизни. Пардон: на молодого парня. И неважно, что у него размер ноги сорок шесть, и весит он чистых девяносто килограмм упругости и похоти – он слишком молод. Точка! У нас разница одиннадцать лет. Точка!
Я завяжу сиськи морским узлом любой тридцатиоднолетней тётке, если она только попробует посмотреть в будущем на ширинку моего двадцатилетнего сына так, как смотрела я на ширинку Кая!
Да, он совершеннолетний и явно не ранимый цветочек. Он смотрит так, словно УЖЕ отымел меня во всех немыслимых позах и лежит курит, но он молод, он готов трахать всё, что движется, а мне тридцать один, я мать, и я обязана быть умнее.
Но тело до сих пор потряхивает, и дыхание никак не войдёт в нужный ритм…
Де-юре: я хочу его. Де-факто: перебьюсь.
Приеду домой, выпью бокал вина, может, расслаблюсь как следует в ванной, и отпустит. А завтра отпуск – солнце, текила, пальмы… Надо там себе кого-то подцепить. Определённо. Главное, не гонорею.
Почти полгода без секса превратили меня в латентную нимфоманку – дикий ужас. Причём превратили одномоментно. Кому сказать – не поверят.
Наконец-то Багряный Лог, но вопреки поэтичному названию выглядит улица удручающе: старенькие хрущёвки, раздолбанная детская площадка с ржавой горкой-ракетой и сломанной каруселью. Здесь можно делать всё, что угодно: колоться, приходить сюда умирать, но только не играть детям. Да как здесь вообще можно жить…
И только сейчас я понимаю, что неуловимо смутило меня, когда он только назвал адрес. Это убогость района. Что делать парню, у которого джинсы – настоящие «Армани», в этом клоповнике?
Впрочем, какая мне разница. Сейчас он выйдет, поужинает дома мамиными котлетами, а потом пойдёт в какой-нибудь вейп-бар пить пиво и кадрить одиннадцатиклассниц. А я поеду домой, к своему маленькому сыну. Приключение закончилось.
– Кажется, приехали, – жмусь к обочине и собираюсь уже притормозить, когда Кай вдруг кладёт руку на руль и бесцеремонно направляет машину обратно на дорогу.
– Нет, прокатимся ещё, – улыбается он, но улыбка больше не кажется милой и доброй: оскал, вот как она называется.
– Но мы же приехали. Мне не нравятся эти шутки, честно, – кровь снова разбавляется мощным притоком адреналина, только в этот раз это не связано с похотливыми мыслями. – Поиграли, и хватит. Складываем игрушки в рюкзачки, и по домам.