Твоя поневоле - стр. 60
* * *
В немом изумлении мальчик смотрит на меня, я на него, и только я выхожу из анабиоза и пытаюсь что-то сказать, как конопатое лицо исчезает, скрываясь за карнизом.
– Мальчик! Мальчик!!! Постой! Эй! Вернись! Вернись же!
Поднявшись на колени, кричу, надеясь снова увидеть в окне маленькое солнышко. Лучик моего спасения. Я зову его очень долго, но его больше нет. Он ушёл. Он испугался и ушёл.
Только сейчас до меня доходит, что именно увидел ребёнок: рыдающая полуголая тётка, прикованная наручником к кровати. А если он ещё слышал, что я тут кричала…
Господи! Бедный малыш. Ему же лет десять, не больше.
Внутри меня просыпается мать, и я ощущаю огромный груз ответственности за неокрепшую детскую психику.
Да, разумеется, это вышло неспециально, я и подумать не могла, что где-то поблизости есть дети. Да я даже не могла помыслить, что где-то здесь вообще есть хоть какие-то люди! Я так долго кричала, так долго звала на помощь – и ни единого намёка на то, что была услышанной. И тут такое…
Кто он? Откуда? Слышал ли он мои крики? И что именно он слышал? Расскажет ли он об этом своим родителям? Он слишком маленький, он не может быть здесь совсем один.
А вдруг он в свойственной всем детям манере решит промолчать? Например, от страха, что его будут ругать за то, что он заглядывает в чужие окна?
Нет, он должен кому-то рассказать. Он – моё призрачное спасение!
А если… если он беспризорник? Или ребёнок алкоголиков, которым нет дела, где и как проводит время их чадо? Может, мальчишка ошивался здесь в надежде обчистить, казалось бы, пустующий дом, и увиденное его совсем не шокировало, потому что он в своей маленькой жизни видел вещи и похлеще.
К тому же я как-никак, но всё-таки одета, а наручник сквозь пыльное стекло он вообще мог не увидеть.
Кто же он такой?!..
Размышляя об этом, я просидела так ещё несколько часов (или минут?), а потом услышала торопливый топот ног и поворот ключа.
Кай буквально вбегает в комнату – взмыленный и явно рассерженный. Синие глаза пылают гневом, таким я его ещё не видела.
Не говоря ни слова, он рывком раскрывает верхний ящик комода, достаёт оттуда шёлковый халат, совсем слегка уступающий в скромности сорочке, и бросает мне его на колени.
– Одевайся! Быстро!
– Как? – тяну руку с браслетом, и он, выругавшись под нос, лезет в задний карман джинсов, извлекая оттуда крошечный ключ. Не слишком ласково схватив моё предплечье, освобождает от наручников и сам торопливо продевает мои руки в прорези халата.
– Ты хоть иногда думаешь своей головой? Хотя бы иногда? Стоило мне уехать на какие-то пару часов закупить продуктов, как ты тут же воспользовалась моментом и наворотила дел.