Твоя измена. Право на отцовство - стр. 4

— Ты… взял этого малыша? Из дома малютки? Не посоветовавшись со мной? Если так, то как его тебе дали? Я всегда думала, что нужны оба родителя для усыновления…

Может быть, деньги все решили?!

— Слава, вещи мои принести не забыл? — доносится из коридора голос свекрови.

— Да, мама. Сейчас все принесу.

— Ага, хорошо. Неси давай, хочу в домашнее переодеться, постель своим бельем постелить. Ты же знаешь, как я белье стираю? Два раза в машинке прокручу, высушу, поглажу с двух сторон… Не то, что лентяйки современные, на быструю стирку всунут, высушат, как попало, и даже не гладят!

Эту тираду свекровь произносит, глядя прямо на меня своими глубоко посаженными глазками. Мария Константиновна еще не совсем старушка, ей около шестидесяти лет.

Многие женщины в ее возрасте стремятся смотреть за собой, ухаживать. Однако мама Славы нарочно держится простоты и подчеркивает свою хозяйственность, постоянно говорит о том, как она устает, вылизывая каждый уголок квартиры до зеркального блеска.

Для нее идеальная женщина — это домохозяйка, в первую очередь. Причем, та, которая встает раньше, чем восходит солнце, и ложится самой последней, перед этим еще раз вылизав все полы в доме до блеска, протерев ручки всех кранов, чтобы блестели.

Я чистоплотная и хозяйственная, но такими припадками, как она, не страдаю, считаю, что лучше уделить время любимому мужу или потратить лишние полчаса на тренировку, чтение или прогулку, чем по десятому надраивать в доме полы!

— Присмотрите за ребенком, ма?

— Конечно! — кивает свекровь. — Можешь ни о чем не переживать.

— Я быстро.

— Не спеши, тебе много тяжестей носить нельзя. Потихоньку все делай, потом посидим, составим список покупок. Малышу столько всего нужно купить!

— Да, я тоже об этом подумал.

— Вот и славно. Ну все, Славик, иди. Ребенок в надежных руках.

Опустив сверток с младенцем на нашу супружескую кровать, свекровь начинает агукать, склонившись над малышом.

— А кто это у нас тут такой красивый? Кто это у нас тут такой сильный? Настоящий богатырь. Ковалев Богдан Вячеславович! — поет нараспев.

— Богдан? То есть… Вы ему уже и имя выбрали?

— Выбрали, конечно! — отвечает Мария Константиновна, даже не обернувшись в мою сторону. — Даже у собак клички имеются! Не хочешь же ты, чтобы ребенок без роду, без имени был.

— Я вообще не понимаю, откуда этот ребенок появился.

— Оттуда, откуда все дети берутся. Из чрева плодоносящей женщины. Не из пустышки, вроде тебя… — добавляет небрежно

Свекровь разворачивает пеленку и начинает проверять, сухой ли у малыша подгузник, а ребенок в это время надрывно плачет.